Демографическая ситуация в беларусской деревне оставляет желать лучшего. Заводить семьи там не торопятся не только из-за низкого заработка, но и из-за отсутствия перспектив для детей. Школы закрываются, кружков и секций почти нет, сверстники уезжают. Да и у служб опеки к детям из деревни повышенное внимание. В этом материале мы расскажем, как сельских ребятишек лишают дома и родных людей.

В 2015 году внучка Героя Советского Союза Светлана Лопух из деревни Ченки Гомельского района лишилась 4-летней дочери Вероники. Девочку забрали в детский приют, хотя ее мама работала уборщицей и могла обеспечивать ребенка. Произошло это после медицинской комиссии, на которой Светлане начали задавать вопросы о том, как называется самая длинная река в мире. Отметим, что женщина никогда не употребляла спиртным, не была замечена в асоциальном поведении. Весь ее «грех» заключался в том, что она не получила образования и рано начала работать – ее воспитывали бабушка и дедушка, которые рано умерли. В магазине, где Светлана работала продавцом, сказали: у женщины не получалось рассчитать количество денег до конца месяца. По мнению администрации магазина, зарплаты в 250 рублей Светлане и ее дочери должно было хватить. На момент изъятия ребенка внучка Героя Советского Союза получала зарплату меньше прожиточного минимума.

В 2017 году органы опеки забрали детей у Натальи Михно из деревни Деречин Зельвенского района. Наталья работала полеводом на сельхозпредприятии «Голынка», но зарплату ей не платили – в расчетном листке стояли цифры от 360 до 450 рублей, однако на руки сельчанка ничего не получала. Начальство аргументировало это тем, что у женщины есть задолженность. Из-за того, что Наталья не получала зарплату, ей нечем было платить за электричество, воду и отопление. Сельчанка обращалась за помощью в райисполком, сельский совет, к руководству предприятия, но никто не взялся ей помочь.

В 2018 году органы опеки наведались в семью Ольги Бойцовой из деревни Большое Кошо Городокского района. Ольга в одиночку воспитывала четверых детей. Ее муж уехал в Россию на заработки и там оказался в тюрьме, а женщина осталась одна на восьмом месяце беременности. На учет как находящаяся в социально опасном положении семья попала после того как комиссия из органов опеки увидела грязные полы и белье на веревках. С тех пор в семью зачастили проверки. Сначала им не понравилась куча коры возле печки, потом – только половина кастрюли борща на плите (другую половину дети успели съесть), затем возникли вопросы к беременности женщины и к смерти ее пятого малыша от менингита. Проверка приезжала к ней даже в день похорон ребенка. В ноябре 2018 года чиновники признали дом аварийным (хотя до этого Ольга просила власти о помощи в ремонте) и забрали детей в приют. У Ольги осталась задолженность за аренду дома и электроэнергию. Помочь женщине собрались соседи, церковь, профсоюзы – детей удалось отвоевать.

В 2018 году чиновники решили не заступаться за молодую маму из агрогородка Обухово Гродненского района, социальную сироту Светлану Абрамович. Исходя из материала в государственной прессе, 20-летняя Светлана была жертвой домашнего насилия, ее избивал муж и отец ее сына Никиты. От безысходности, нехватки денег девушка решилась на страшный поступок – суицид. К счастью, ее удалось спасти, а вот маленького Никиту после этого случая забрали. Чтобы забрать к себе ребенка, Светлане и ее бабушке пришлось приложить немало усилий. Отметим несколько моментов. Девушке, как сироте, довольно долго не выделяли жилье, хотя по закону, это нужно делать по достижении 18 лет или как только окончится учеба в колледже или вузе, на период которой у студента будет общежитие. Милиция не стала задерживать мужа Светланы, который ее избивал, – вместо этого решили забрать у ставшей жертвой абьюзера матери ребенка. После того как Никиту забрали из семьи, Светлана осталась без денег, ей перестали платить как пособие на ребенка, так и сиротское пособие. При этом государство предпочло обвинить молодую маму в нежелании заботиться о сыне.

В 2019 году 26-летняя Татьяна Кулага из деревни Орлево Любанского района стала новой жертвой органов опеки. У женщины пятеро детей, двоих из которых воспитывала семья родного отца, а двое были вынуждены жить в приюте. Государственная газета, описавшая этот случай, заявила: мать употребляет алкоголь, и детям находиться с ней опасно. Однако в материал пропагандистского СМИ все же попала истинная причина. Татьяна работала на сельхозпредприятии, которое не платило зарплату и даже не перечислило вовремя дородовое пособие. В итоге Татьяна не могла купить вещи в роддом и оплатить дрова для отопления. К родам у сельчанки получилось найти деньги для ремонта в доме и покупки необходимых бытовых вещей.

В 2019 году Вороновский район потрясла страшная трагедия – 30-летняя Татьяна Бовшис из деревни Вайкунцы покончила с собой, оставив сиротами четверых детей. На такой отчаянный шаг она решилась, когда социальные службы забрали ее детей в приют. Основной причиной стала антисанитария в доме. Семью поставили на учет еще в 2014 году. С того времени зачастили проверки. При этом дети в школе учились хорошо, учителя характеризовали их только положительно. Но сразу же после смерти Татьяны директор школы в «Вороновской газете» описала семью как критически неблагонадежную. Детей в семью не вернули. Их отца обязали платить по 800 рублей в месяц на их содержание, при этом зарплата мужчины не превышала 400 рублей.

Примерно в то же время аналогичная трагедия произошла в деревне Буда Октябрьского района Гомельской области. У 32-летней женщины остались трое несовершеннолетних сыновей. До этого ее постоянно третировали органы опеки: то за непорядок в доме, то за отсутствие работы. Дом, где жила семья, был старым, на ремонт и покупку нового жилья денег не было – в семье работал только отец детей, Игорь, который получал 200 долларов в месяц. Ольга же боялась уходить из дома и оставлять сыновей одних надолго. Представители органов опеки угрожали ей: если она не исправится, детей заберут в приют. Буквально за несколько дней до самоубийства Ольга устроилась дояркой в местное хозяйство и подала заявку на улучшение жилищных условий. В тот день, когда женщина свела счеты с жизнью, органы опеки снова угрожали ей проверкой. Ситуацию о доведении до суицида отказались комментировать в Октябрьском райисполкоме и в школе, где учились старшие дети Ольги.

О случаях, когда многодетные матери, живущие в деревнях, становились центром атаки органов опеки, мы не раз писали на нашем сайте. В 2015 году мы рассказали историю Надежды Дударенко из Светлогорского района. Под опекой Надежды были семеро усыновленных детей. Пятерых из них забрали в 2012 году, еще двоих – в 2015 году. Началось все с того, что Надежда выступила против родителя-воспитателя детского дома семейного типа, который оказался педофилом. Чтобы она замолчала, райисполком решил отобрать у нее пятерых воспитанников. Когда история с педофилом подтвердилась, директор школы, где учились дети Надежды, продала квартиру и уехала в другую область. Но приемных ребятишек матери не вернули. Еще двоих забрали из семьи после того, как они стали жертвами избиения в школе.

В 2018 году мы написали об Ольге Сушко из Крупского района. В доме Ольги появился заместитель прокурора района, дал женщине подписать пустой бланк. А после этого стали приезжать комиссии, которые инспектировали шкафы, холодильник, белье, а затем показали фото из дома в райисполкоме. Через неделю детей изъяли. Ещё некоторое время спустя в пустом бланке появился текст об изъятии детей. Сыновей Ольги поместили в детский приют. Прокурор Крупского района Дмитрий Макаревич рассказал, что его сотрудники не принимали участия в отобрании детей. Ольга обратилась в вышестоящие инстанции – и после этого ей стали угрожать лишением родительских прав. Кроме этого, за содержание детей необходимо было платить 410 рублей ежемесячно. Тогда как зарплата Ольги составляла всего 350 рублей.

В 2019 году мы создали огромный мониторинг, где рассказали истории детей и родителей, которых разлучили органы опеки. Среди описанных нами случаев было немало рассказов о сельских семьях. Например, в 2017 году комиссия в составе учителей Деречинской школы и представителей совета Зельвы явилась к матери двух детей Екатерине Гаевской. По словам членов комиссии, им поступило распоряжение забрать у нее детей. Когда Екатерина спросила, на каком основании, ей сказали, что у нее не хватает дров на зиму и не подбита к потолку электропроводка.

В 2017 году Валентина Буслаева, мать пятерых детей из агрогородка Жилихово Копыльского района, вместе с новым домом от сельхозпредприятия получила огромный долг предыдущих жильцов по коммунальным услугам. В случае невыплаты долга у Валентины угрожали забрать троих несовершеннолетних детей. Этого не произошло благодаря вмешательству активистов «Нашего Дома», которые приехали на заседание исполкома и не дали этого сделать. Местные власти начали давить на женщину, прозвучали угрозы расправы за жалобы и обращения к правозащитникам, а поздно вечером 11 декабря 2017 года ОМОН ворвался в дом Валентины и провел обыск. У «Нашего Дома» получилось собрать деньги, чтобы погасить задолженность по коммунальным платежам. После этого семью оставили в покое, а детей вернули.

В 2017 году у жительницы деревни Тевли Кобринского района Нелли Дитковской на основании устного свидетельства местного участкового забрали четверых детей. Милиционер сообщил в Комиссию по делам несовершеннолетних, что муж Нелли употребляет алкоголь, в доме грязно, а на участке не убрано. Правда, ни один из фактов соседи семьи не подтвердили. На работе Нелли и ее супруга также опровергли слова участкового. Мать четверых детей уверена: ее ребятишек забрали, чтобы не решать квартирный вопрос, ведь на улучшении жилищных условий Нелли Дитковская стояла еще с 2010 года. Жилье, которое чиновники предлагали многодетной семье, было не приспособлено к жизни: крыша текла, штукатурка осыпалась со стен, требовалось самостоятельно проводить воду.

В перечисленных случаях больше всего удивляет то, что Лукашенко не раз просил женщин рожать по трое детей – а особенно вопрос демографии актуален в сельской местности, население которой постепенно стареет и умирает. И тем не менее, именно деревенские ребята подвергаются опасности: у их родителей меньше денег, меньше шансов найти работу и из-за этого хуже жилищные условия. Помогать им государство не собирается – куда проще потратить деньги на силовиков, чиновников, никому не нужные идеологические мероприятия, чтобы создать видимость благополучия. В таких условиях думать о том, почему народ массово уезжает из беларусских деревень, увы, не приходится.

Материалы по этой теме:

День (не)защиты детей в Беларуси: как нелегитимная власть лишает ребятишек детства По чьей вине школьники становятся наркокурьерами и почему милиция не наказывает наркодилеров: версия «Нашего Дома» Сироты-328: почему дети без родителей становятся жертвами наркоторговцев и через что проходят в тюрьмах Нелегитимная власть взялась за многодетных – как репрессируют семей с тремя и более детьми Страна для жизни: Школу закрыли, детей отправили учиться за 30 км от дома СпецПТУ закрытого типа для подростков: как детей приучают к тюремной культуре и почему они бегут из училищ