Мы так привыкли к искусственно насаждаемой «памяркоўнасці» и толерантности, что перестали искренне и честно возмущаться творимым государством беспределом. Китайский вопрос — один из примеров, когда требуется властное и громкое всенародное «НЕТ!», а вместо него слышится лишь неразборчивое бурчание…

Американцы употребляют короткий и увесистый глагол nuke (использовать ядерное оружие), когда ведут речь о способах решения, казалось бы, неразрешимых проблем. В обществах, где публичный диалог под запретом, до слов (даже очень коротких) дело не доходит. Недовольство зреет скрытно, не находя выражения в диалоге, и слова в итоге  заменяют камни, мачете или четырехгранные штыки:

«В 1915-1916 гг., когда фронт приблизился к Орше, население прифронтовой полосы исполняло тяжелые военные повинности… Масштабы оборонительных работ были такими большими, что военные власти решили мобилизовать на Западный фронт  100.000 тысяч человек из районов страны. Так, из Сибири в Оршу прибыла первая партия китайцев. В 1917 году несколько сотен китайских рабочих трудились на строительстве станции Замостье… 21 июля 1917 года около 180 китайцев были зверски убиты на рыночной площади солдатами».

книга «Память» Оршанского района

Прошло почти 100 лет: белорусы нынче не те, «фронт» теперь иной и подбирается все ближе к столице (китайцы — в Смолевичах), но власть с завидным упрямством повторяет ошибки.

Когда в королевстве нелады, есть, по крайней мере, два способа преодолеть трудности: начать работать самому или позвать на помощь друга. Отвыкнув, а заодно и отучив население от реальной работы, белорусские власти пошли легким путем и сегодня призывают «варягов». Этот шаг эффектен как фейерверки в китайский новый год и эффективен как слаженная работа кули.

Китай всегда был скорее третьим неизвестным и на наших широтах не рассматривался всерьез. Большинству белорусов далекий восточный партнер казался столь же экзотичным, как венесульская нефтяная эпопея или возможное сотрудничество с Зимбабве по линии сельского хозяйства.

Видимость прочного союза поддерживалась разве что постоянно растущим числом китайских студентов, да неуклонным ростом товарооборота, который кроме статистиков и пропагандистов мало кого интересовал. Китайский дракон до времени таился, пока глупые тигры — ЕС и Россия — мерились мускулами, заявляли права, сотрудничали с оппозицией и официальными властями (соответственно) и изображали активность.

Выгоды от сближения с Китаем для белорусского режима переоценить трудно. Имея лишь в перспективе призрак этих выгод и, недооценивая негатив, государство уже сейчас готово броситься в китайский омут с головой: продать предприятия, выделить территории, забыть об интересах собственных граждан.

Еще труднее предсказать итоги великого китайского переселения. По слухам, Лукашенко дал добро на приезд в страну 600.000 китайских граждан. Рабочая сила, которая согласна трудиться за тарелку риса и не станет требовать политических прав — элегантный выход для малоэффективной белорусской экономики. Массовый приезд трудолюбивых и предприимчивых китайцев открывает неистощимые возможности для роста ВВП и  рождаемости. Все эти показатели власти не постесняются «приватизировать» и подать как результат успешной работы социально-экономической белорусской модели, но, сколько в этих успехах будет собственно «белорусского» – остается большим вопросом.

Линия фронта проходит сегодня в Смолевичах. А в это время большинство граждан страны, которую пилят, распродают и раздают, вместо того, чтобы методами народной дипломатии решительно пресечь санкционированное верхами нашествие, напоминают трех обезьянок Древнего Китая — ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не говорю.

Александр Петрушенко

Материалы по этой теме:

Китайский парк назвали «Великим камнем» Вопрос с билетами в столице решен Квартирный вопрос: минчане стоят в очереди по 25 лет! «Вопрос недели». Как бороться с тунеядцами? Дональд Туск и «белорусский вопрос» Квартирный вопрос испортился