Заключенные в беларусских местах заключения уходят из жизни достаточно часто, о чем есть немало свидетельств в интервью освободившихся. И даже несмотря на то, что эти трагедии скрываются администрациями тюрем, некоторые данные прорываются наружу. Зимой этого года Беларусь узнала о смерти 25-летнего Андрея Дубика, заключенного новополоцкой колонии №1. Там же буквально через месяц умер еще один осужденный по статье 328 – Алексей Жук. Случаи гибели отбывающих наказание по этой статье происходят и в других колониях. Наш сегодняшний материал посвящен узникам, которые получили статью 328 УК, но уже никогда не выйдут на свободу.

В начале декабря 2014 года Лукашенко заявил о необходимости ужесточить наказание за распространение наркотиков и превратить жизнь виновных в колонии в ад: «Для них надо создать невыносимые условия в местах отбывания. Давайте одну из колоний отжалеем для этого. Если у нас не хватает таких людей на одну колонию, давайте одно подразделение, казарму или еще что-то в колонии строжайшего режима, установим им такой режим, чтобы они, сидя в этой колонии, прямо скажу, смерти просили».

И приказ был выполнен. В июле 2015 года в колонии в Ивацевичах умер 38-летний заключенный из Бреста. Его осудили на 9,5 лет по статье 328. Признаков насильственной смерти, по словам представителей Следственного комитета, у трупа не было. Известно, что мужчина страдал от астмы и сердечно-сосудистого заболевания.

В январе 2016 года в тюрьме в Жодино повесился 20-летний Егор Протасеня, осужденный по части 3 статьи 328 УК на 14 лет. Его удалось спасти, и он попал в больницу. Известно, что Егор хотел совершить самоубийство в знак протеста против пыток в тюрьме. Силовики надевали на него противогаз и закрывали дырку, чтобы ему было нечем дышать, бросали дротики в спину, держали у вены шприц с неизвестной жидкостью и угрожали уколоть. Молодой человек находился в больнице в тяжелом состоянии. До этого в письме к Ларисе Жигарь, активистке движения «Матери-328», Егор писал: «Я не выдержал психологического давления, поскольку я часто невольно вспоминаю о том, как меня пытали. Я не могу доказать, что меня пытали, потому что Управление собственной безопасности игнорирует мое заявление уже около 5 месяцев. В заявлении я указал, что согласен дать показания на «полиграфе», чтобы доказать правдивость всех тех методов пыток, которые ко мне применяли. Мне не остается ничего другого, как доказать правдивость своих слов самоубийством. После этого обязательно накажут отдел наркоконтроля, который меня пытал, поскольку любой психолог подтвердит, что ни один человек не покончит жизнь самоубийством просто так». Несмотря на то, что Егор вышел из комы и пошел на поправку, 29 марта 2016 года он умер в Солигорской районной больнице.

В июне 2016 года в ИК-13 умер осужденный по статье 328 Сергей Ищук. До этого более семи месяцев заключенный страдал от высокой температуры, которую ему сбивали анальгином. После этого у Сергея начались проблемы с сердцем. Жена Сергея просила начальника колонии отправить ее мужа в больницу – однако тот сказал, что они ничего не могут сделать, кроме как бороться с симптомами. Тюремный врач в открытую признался: сколько еще выдержит сердце заключенного – он не знает. Сергея пытались вылечить в тюремных больницах в Жодино и Орше, где он провел полтора месяца. Однако и это не помогло. Несмотря на то, что после лечения у него держалась температура, кожа лица была желтой, ноги и лицо отекли, его отправили обратно в колонию. В ИК-13 Сергея Ищука поместили в санчасть, родственникам дали список препаратов для лечения, однако почти месяц Сергей не получал нужных лекарств. В июне часть препаратов родственникам и вовсе вернули. А спустя некоторое время стало известно, что Сергей Ищук умер.

В начале 2017 года стало известно о том, что в ИК-13 выбросился из окна заключенный, осужденный по статье 328. Он был приговорен к 2,5 годам лишения свободы, однако и в отношении его действовал «приказ» Лукашенко о превращении жизни в ад. Мужчина страдал геморроем, у него были сильные боли. Из-за них заключенный не мог работать, просил медицинской помощи, умолял, чтобы ему сделали операцию. Но исполнять его требования никто не стал. В результате мужчина покончил жизнь самоубийством.

В марте 2019 года в ИК-22 совершил самоубийство заключенный Максим Рудько, которого приговорили к восьми годам лишения свободы по части 3 статьи 328. В колонии Максим пробыл всего полгода. Когда он туда поступил, его сразу поставили на учет как склонного к суициду. Максим не общался с другими осужденными, не нарушал режим, рассчитывал выйти на волю до окончания срока и начать новую жизнь. Новый начальник отряда постоянно придирался к заключенному, накладывал взыскания, тем самым ставя крест на условно-досрочном освобождении. Тело Максима нашли в техническом помещении, когда все остальные осужденные ушли на завтрак. Осенью 2018 года в колонии произошел бунт против нарушений прав заключенных – и десятки узников колонии были этапированы в другие тюрьмы и колонии в более суровые условия задержания. Вполне возможно, Максим Рудько стал новой жертвой режима в колонии.

Зимой этого года в ИК-1 умерли сразу двое осужденных по статье 328 УК. Осужденный по «делу 37-ми» Андрей Дубик покончил с собой в январе в карцере. 25-летнего молодого человека задержали в июле 2017 года за 0,044 грамма марихуаны. Доказательств причастности парня к «делу 37-ми» не было, но его осудили на 11,5 лет лишения свободы. Свою вину Андрей не признавал и подал апелляцию на решение Минского городского суда. В колонии молодой человек провел всего полгода – за это время ему не давали видеться с родными, от него неделями не приходили письма. Андрей Дубик рассказывал о давлении со стороны администрации, требованиях признать вину и жаловался на то, что плохо себя чувствует морально.

О втором заключенном, который погиб в феврале 2021 года, известно не так много. Его звали Алексей Жук, он родился в 1994 году и отбывал наказание по статье 328. Алексей умер от остановки сердца, однако у многих закрались сомнения, откуда у молодого и здорового парня появились проблемы с сердцем, и почему медицинская помощь ему не была оказана сразу же. Кстати, официальной информации о смерти осужденного так и не появилось.

Огромное количество заключенных-328 переживают пытки в колониях, попадают в карцеры, лишаются встреч с родными. Кирилл Мисюк был приговорен к 10 годам колонии в 2014 году. Кирилла судили за 112 граммов марихуаны, которую он привез из отпуска в Судаке, и обвинили в том, что он продавал ее неизвестным людям. В конце августа 2016 года во время долгосрочного свидания с матерью ему стало плохо. Его отправили в медицинский блок, но там его состояние только ухудшилось. Тогда его отвезли в больницу в Ивацевичи. Почти месяц Кирилл находился в коме, после выхода из которой у него парализовало нижнюю часть тела. Его направили в Республиканскую больницу для осужденных. После комы Кириллу пришлось заново учиться писать. Медицинская комиссия поставила ему диагноз «менингомиелит неуточненного генеза» и уточнила, что препятствий к отбыванию наказания нет. В письме к матери Кирилл написал, что шансов не вернуться в колонию у него мало – ведь домой отпускают только смертельно больных, тех, кому жить осталось совсем недолго. Так и случилось: в конце 2017 года, после курса процедур и реабилитации Кирилл поехал в колонию.

В марте 2017 года в ИК-3 прибыл Владимир Гаврилов, осужденный по статье 328 УК на пять лет. У него была диагностирована буллезная эмфизема обоих легких, ему делали операции. А в 2016 году в легких появилось новое образование. Владимиру запретили физические нагрузки, переохлаждение, пассивное курение, вдыхание загрязненного воздуха. Однако от работы мужчину не освободили – он продолжил трудиться в подвальном помещении, и из-за этого его здоровье ухудшилось. Владимир стал задыхаться, появились боли в легких, часть груди онемела. В медицинском блоке на его симптомы никто не обращал внимания и не давали лекарств. Родственники и правозащитники обратились в Департамент исполнения наказаний и потребовали провести срочное освидетельствование Владимира Гаврилова, чтобы подтвердить его заболевание и назначить необходимое лечение.

Система успешно исполняет приказы Лукашенко и калечит жизни не только взрослых осужденных, но и детей. Кому-то мешают получить образование, кого-то пытают так, что дети-328 решают уйти из жизни, кого-то отправляют на тяжелую работу за жалкие рубли. Здоровые мужчины, женщины, парни и девушки в колониях становятся инвалидами и вместе со справкой о судимости получают огромное количество болезней. МЦГИ «Наш Дом» продолжит отстаивать права заключенных-328 до тех пор, пока им не будет назначено адекватное наказание.

Материалы по этой теме:

Девочки, осужденные по 328-й статье: пытки, огромные сроки и зарплата 10 долларов в месяц Политзаключенные-328: кто они — политические узники, осужденные за наркотики Мониторинг: по меньшей мере 114 беларусов получили огромные сроки по статье 328 Осужденные смогут общаться с близкими по видеосвязи? Заключенных-328 наказывают ШИЗО и рабским трудом. Что происходит в колонии, где сидят осужденные за наркотики Сироты-328: почему дети без родителей становятся жертвами наркоторговцев и через что проходят в тюрьмах