Почему я участвую в политике, а мои одноклассники не участвуют… — 2

Продолжение серии легенд и мифов о белорусских волонтерах от Ольги Карач.

Миф №3. Мне должны разрешить и меня должны признать.

Белорусские люди очень часто любят себя ограничивать и заниматься самоцензурой. Им нужно на все «специальное разрешение» — разрешение собирать подписи, разрешение работать с людьми, разрешение делать гражданские кампании. Очень часто политическую оппозицию упрекают в том, что она живет «от выборов до выборов», причем упрекают свои, белорусские обыватели и аналитики. А на самом деле ответ прост: белорусские политики тоже часть белорусского общества и тоже сами себя ограничили. Они себя ограничили выборными кампаниями. Им кажется, что вне этих кампаний для работы с людьми нужно специальное разрешение от кого-то.

Например, один витебский политик искренне считает, что раз он в оппозиции, ему для возложения венков к памятнику в День Победы нужно специальное разрешение горисполкома. И он идет за этим разрешением, и заламывает руки от горя, потому что, конечно, горисполком ему отказывает. Все это напоминает белорусский анекдот на тему, когда крестьянин пришел к священнику и спросил, можно ли ему есть в Великий пост мясо. «Конечно, нет», — ответил священник. «А можно ли мне есть в Великий пост рыбу?» — спросил опять крестьянин. «Конечно, нет» — ответил священник. «Тогда, святой отец, почему Вы едите в Великий пост и мясо, и рыбу?» — спросил удивленный крестьянин. «Потому что я, сын мой, никого об этом не спрашиваю» — был ответ…

Разрешения взять власть никто ни у кого не спрашивает – это давно известная аксиома. Но легко сказать – трудно сделать, когда потребность в «разрешении» сидит в голове и блокирует любые инициативы.

Но если человек запрещает сам себе, то кто может дать такое «разрешение»? Может разрешить что-то делать авторитет. Но у белорусов нет общенациональных белорусских авторитетов. Их и не может быть, пока никто не признает за другим белорусом право быть лучше и умнее в политике. Тогда такое «разрешение» теоретически может дать авторитетный иностранец. Но тут беда – потому что иностранец может давать «разрешение» на какие-то действия, исходя из своей культуры и своего опыта – который в белорусских условиях, как правило, не помогает.

Именно поэтому в белорусской оппозиции так много снобов с их рассказам, где, кто и на каком уровне с кем встречался.

Они для себя определяют свою политическую ценность именно по уровню высоких представительских встреч. И что кто кому сказал. На самом деле эти встречи на высоком уровне не такие уж важные, это просто часть политической работы, два человека пожали друг другу руки и сказали несколько высоких фраз о демократии и правах человека. Итог этих встреч – в лучшем случае какая-нибудь очередная пустая резолюция по Беларуси. В худшем ни я, ни этот политик через неделю даже не вспомним об этой встрече. Но некоторые белорусские политики придают уж очень большое внимание этим встречам, именно потому, что в этих встречах они как бы получают «разрешение» «быть лидером».

Все забывают о том, что белорусская политика уже делается даже не на кухнях, она делается в подъездах.

Там грязно, неуютно, воняет канализацией и стухшими продуктами. Там обшарпанные стены и оплеванные лестницы. Но именно там решается судьба любой политической кампании и любого политика. Кто завоюет подъезды – завоюет Беларусь. Высокий кабинет и люди в деловых костюмах – это ширма, простая картинка. Можно красивой картиной завесить дырку на стене, но саму стену она не поменяет.

Миф №4. Я – самый гениальный политик всех времен и народов.

Если в Беларуси человек достиг вершин в другой сфере, ему будет тяжело стать хорошим политиком: высокий общественный статус будет мешать накоплению политического опыта и избавлению от бытовых стереотипов о политике, а общество будет замечать все его ошибки и не прощать их из-за опять-таки статуса.

В чем проблема «долгожительства» Александра Лукашенко? В чем проблема многих других политиков Беларуси? Они приходят, как правило, в политику, уже состоявшись в другой сфере и не понимая, что попадают в очень специфическую среду – это как Алиса попала в Зазеркалье: вроде бы все знакомо, но как-то не так. Это как из бизнеса сразу попасть в чиновники – очень сложно, потому что другие люди, другие правила, другие механизмы и другие стереотипы. А тут еще человек верит, что его предыдущий жизненный опыт поможет ему в политике. И чем выше был человек по статусу, чем выше должность он занимал, тем сложнее ему адаптироваться в новых условиях, тем сложнее ему сказать: «Теперь начинаем все сначала».

Это не связано с тем, что он глупее, это связано с тем, что он получает больше общественного внимания сразу и меньше времени на анализ своих ошибок и просчетов. И если статус человека достаточно высок, то он сразу взлетает на политический Олимп, от него требуют бить рекорды по бегу, когда он и ходить-то толком не умеет. Недоброжелателей много, опыта в отборе команды нет, стратегического мышления – тоже, он еще и сам не понимает, что он хочет в итоге получить, а его ошибки сразу бросаются в глаза. Он еще не умеет отличать болтунов и демагогов от людей, которые действительно что-то могут и умеют, он не готов сам вырабатывать идеи и стратегии, а ему подсовывают какие-то бумажки с умными графиками, в которых он совсем не разбирается.

Поэтому все всегда идет по известной схеме: все бросаются к новому «лидеру», виснут на нем, а потом, утопив под грузом своих и его ошибок, горестно восклицают: «Опять не тот!». Сложно человеку, который, попав в политику с поста, скажем, директора завода, начинать «с нуля»: начать разносить листовки, собирать подписи, обзванивать людей, т.е. выполнять всю черновую, техническую работу. Ну хоть убей – не сможет директор завода идти к людям, стучаться в каждую дверь и разговаривать с ними – он привык, чтобы люди сами приходили к нему. Ему будет сложно переломить себя.

А ведь не попробовав все это на себе, ни одну кампанию хорошо не спланируешь и не сможешь оценить, насколько хорошо ее спланировали и провели другие.

Вот и получается: объявив себя очередным «шахматным королем» — спасителем нации от злобного тирана, политик, не успевший побывать в пешках и не набравшийся элементарного политического опыта, сразу же получает «мат».

И выходит из игры. И начинает шипеть либо в сторону «короля» другого цвета: «он же сумасшедший», либо в сторону своих бывших соратников, что они какие-то «не такие», что им давно пора «на свалку истории». И что он бы вообще все сделал «по-другому», если бы ему дали еще один такой шанс. Но увы, король умер, да здравствует король! — общество в это время разворачивает лихорадочные поиски нового «короля».

Пока в политике не вырастут лидеры «с нуля» (причем сами, никого специально растить не нужно) — поднявшиеся по всем ступенькам политической лестницы, не будет и массового притока новых людей в политику. Потому что волонтеры смотрят на одни события одними глазами, а лидер – другими. Умение смотреть на явление со всех сторон – талант редкий, но он компенсируется жизненным опытом – т.е. человек должен побывать и в шкуре волонтера, и в шкуре лидера.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Ольга Карач,
«Наш Дом»