Последние дни резко выросла эскалация конфликта в нашем регионе, в том числе, военные действия уже перенеслись на территорию России.

Мы не будем повторять все известные факты по «освободительному походу Евгения Пригожина и группы Вагнера на Москву», но хотели бы дать свой анализ ситуации, основываясь на своем опыте, и перечислить те последствия, которые наступают для нас всех сейчас в текущей ситуации.

Так получилось, что правозащитный центр «Наш Дом» был одной из всего двух организаций в Беларуси, кто системно занимался нарушениями прав (неполитических) заключенных в Беларуси и единственной организацией в Беларуси, кто занимался правами детей-заключенных.

А сейчас «Наш Дом» по сути остался единственным экспертом гражданского общества по криминальной культуре нашего региона, потому что вторую правозащитную организацию по защите прав заключенных беларуский режим успел разгромить практически полностью.

Что меняется сейчас в нашем регионе, после шумного и скандального «переезда» Евгения Пригожина и группы Вагнера в Беларусь?

В России:

1. Растет романтизация насилия в нашем регионе. До этого шла романтизация войны и военной культуры, что объяснимо, иначе на войну сложно кого-то рекрутировать. Но за эти несколько дней началась активная романтизация культуры уголовного мира, который противостоит и бросает вызов культуре цивилизации и закону. Важный нюанс в том, что в СССР культура криминального мира была антиподом культуры советской, а значит, уже начали включаться процессы транспоколенческой памяти и триггерные точки, делающие процессы в регионе еще более сложными. Началась реанимация наследия ГУЛАГа, пронизавшего общество, включая коллективную травму российского общества. Неполитические заключенные («братва») становятся для общественного мнения героями, борцами за правду и справедливость, бросившие вызов всей системе – прогнившей, застрявшей в коррупции и разврате цивилизации. Им сочувствуют, их встречают цветами и их тайком любят.
2. Заключенные России в виду своей массовости и спаянности общей культурой, становятся еще одной революционной и мятежной группой, недовольной беспределом системы, пытками и жестокими обращениями в тюрьмах, но при этом готовой и умеющей применять насилие. Тюремные «семейки» – это отдельное «братство», а побывавшие на войне и потерявшие «побратимов» заключенные в этих «братствах» скрепляются еще сильнее.
3. Активизировался процесс превращения криминального братства в своеобразный «рыцарский орден» со своей контркультурой «мужской чести». На этом, как видим, играл Евгений Пригожин в своих обращениях: «в отличие от российской власти МЫ не убиваем женщин и детей», под «МЫ» понимался криминалитет из Вагнера. Популярность данной контркультуры будет стремительно нарастать в нашем регионе – вследствие социального экстремизма диктатуры Путина и Лукашенко. Ситуация отдаленно напоминает ту, что происходила во время сталинской диктатуры, породившей невиданно массовые и продолжительные скопления в лагерях многомиллионных масс людей (до 16-18 млн. в середине 30-х гг.). Тогда беспрецедентные насилие и жестокость, высокая концентрация заключенных, продолжительность в более чем полвека (30-80е гг. ХХ в.) применения массовых тюрем, совместного барачного содержания сотен тысяч и миллионов людей сообщили этой групповой культуре живучесть и устойчивость. Сегодня все эти процессы генетической памяти активизированы и идет их неконтролируемое распространение.
4. В криминальной иерархии все люди четко делятся на касты: самая высшая каста – это «воры в законе» – лидеры криминального мира, идеологи и судьи, которые прошли специальную процедуру «коронации». Ниже их «уважаемые люди» или «хорошие люди» – высшая каста криминального мира – это мужчины, доказавшие свое «мужское начало», хотя внутри этой группы есть тоже разные касты и группы. Каста пониже – «люди» – это обычные мужчины-заключенные, которые живут по понятиям, но не входят в привилегированные касты криминального сообщества. «Барыги» – это предприниматели и кто помешан на деньгах. Их презирают и считается незазорным их раскулачить, забрать деньги, ограбить и т.д. В касту «нелюдей», т.е. низшую касту, входят женщины, ЛГБТ, «шерстюганы», «красные» и т.д.
5. Важнейшее отличие «воров в законе» и лидеров криминального мира от политических и военных лидеров нормального общества в том, что их положение постоянно зависит от успешности выполнения ими своей главной роли – быть живым воплощением «понятий», образцом для подражания всего огромного криминального сообщества. За всеми их поступками следят сотни тысяч глаз бывших и настоящих заключенных, малейшая оплошность зачастую может привести к «развенчанию» и затем их убийству. Но в ответ за такое балансирование на лезвии они получают авторитет, который невозможен ни у одного лидера или политика цивилизованного общества. Им поклоняются и их слово выполняется беспрекословно, за них в прямом смысле готовы умереть и умирают. Есть примеры, когда по приказу «воров в законе» заключенные вскрывали свои животы и резали вены. «Воры в законе» – ходячие идолы, «полубоги» и должны каждодневно подтверждать свой статус самых независимых: «отвязанных» от всех общественных условностей, в том числе от собственности и семьи, самых решительных, беспощадно-жестоких, самых честных внутри «братвы».
6. Евгений Пригожин за эти несколько суток вырос до статуса такого «полубога» в глазах российского общества, за него были готовы убивать и за него были готовы умереть без сомнений и колебаний. Мог ли Пригожин «взять Москву»? Мог, и взял бы. Потому принципиально сопротивляться ему было попросту некому. Силовые структуры, в частности МВД России, тоже живут по криминальным понятиям. Армия не могла защищать Москву, так как ключевые детали армейских подразделений отвлечены на войну в Украине, их в Москве не было и доехать они бы не успели. Кроме этого, уже начались бунты в российских тюрьмах. А у Владимира Путина не было авторитета своим словом остановить мятеж, в глазах криминалитета Путин является «мусорком», т.е. бывшим чекистом, с которым нельзя договариваться по воровским понятиям.
7. Однако, всесильный вечером воскресенья 24 июня в десятках километров от Москвы Евгений Пригожин, пойдя на переговоры с Путиным, мгновенно потерял свой авторитет и репутацию, по нескольким причинам:
   
   а. «Воры в законе» не договариваются с силовыми структурами и «мусорками». Те криминальные лидеры, кто это делают, мгновенно теряют статус и подлежат уничтожению.
   б. Евгений Пригожин договорился про бонусы и иммунитет только для себя и своих близких. Против всех его сторонников в России начинаются жесткие репрессии, включая и те военные части, что перешли на его сторону. А понятия криминального мира предполагают, что не только человек готов умереть за «братство», но и «братство» готово умереть за этого человека, защищая его. Поэтому в глазах всего криминального мира Пригожин из человека-полубога за вечер превратился в представителя самой низшей касты – «нелюдя». За такое жестокое разочарование положено только одно наказание в криминальном мире – это смерть. Теперь Пригожину нужно опасаться мести и попыток убийства со стороны своих бывших сторонников. Это доказывают и публичные обращения бывших заключенных к Евгению Пригожину – без масок и с отрытым лицом, которые назвали его публично «шерстюганом» и «шерстяным». «Шерстюганами» зовут заключенных, которые живут в пресс-хатах, тех, кто пошел на сотрудничество с силовиками в репрессиях против коллег, предателей, нечистоплотных заключенных, которые используются тюремной администрацией для ее грязных нужд и целей. Пресс-хаты – это специальные камеры в тюрьмах, куда бросают заключенных, чтобы их сломать. Заключенных там избивают, многократно насилуют и над ними издеваются другие заключенные, которые постоянно живут в пресс-хате и оттуда не выходят. Те заключенные, кто насилует и пытает заключенных в пресс-хате, называется «шерстюганами» или «шерстяными». Если «шерстюган» окажется в обычной камере, то будет немедленно убит. Обозвать «шерстюганом» «уважаемого человека» по понятиям криминального мира значит его смертельно оскорбить. Смертельное оскорбление в понятиях криминального мира смывается кровью, т.е. Пригожин должен или убить тех, кто его оскорбил, и немедленно оправдаться, или согласиться на это звание с рисками быть убитым в любой момент любым, кто разделяет понятия криминального мира.
8. В обществе остался открытым вопрос ответственности за убитых группой Вагнера 13 летчиков, по которым Пригожин получил личную амнистию Путина. Поскольку чаще всего заключенные – это мужчины из маргинальных и уязвимых слоев общества, не имеющие доступа к социальным благам и ресурсам, а также образованию, то безнаказанное убийство 13 летчиков группой Вагнера и личная амнистия Путина создает предпосылки для усиления левых идей в обществе, так как налицо наглядный пример: преступления совершают многие члены общества, но к уголовной ответственности привлекаются лишь бедные либо лишенные возможной защиты, лишенные покровительства «сильных мира сего». Получается, что белые привилегированные мужчины с деньгами и властью легко уходят от ответственности, а ответственность несут только бедные и незащищенные слои населения. Это дает предпосылки для возникновения революционной ситуации и революционных настроений в и так сильно всколыхнутом российском обществе.
9. В российском обществе за последние дни возник запрос на появление нового типа лидера – живущего по понятиям криминального мира, бросающего вызов цивилизованным правилам коммуникации, демонстрирующего запредельное насилие и свое понимание справедливости. Кто использует этот общественный запрос в России, – покажет время.

В Беларуси:

1. У беларуской оппозиции в течение этих волнительных суток Пригожинского похода было уникальное окно возможностей, которым не воспользовался никто.
2. Это заметили все, и беларуская оппозиция несет ощутимые репутационные потери, особенно на фоне громких коррупционных скандалов в команде Тихановской в последнее время.
3. В те сутки, пока в России ситуация качалась и была неясной, у Светланы Тихановской была уникальная возможность активизировать свой план «Перамога», который она пиарила последние три года как единственно реальный и куда призывала записываться беларусов. События этих выходных показали, что это фейк, плана «Перамога» не существует. Однако, хочется отдельно подчеркнуть, что прямо сейчас в беларуских тюрьмах находится несколько сотен человек, которые в несуществующий план и призывы Светлана Тихановской поверили, в план «Перамога» записались, сообщив свои контактные данные, но затем каким-то образом их данные попали в КГБ. За слитие данных беларуского протестного актива в КГБ никто из команды Светланы Тихановской ответственности не понес.
4. Александр Лукашенко укрепил свою внутреннюю легитимность и усилил свой политический вес как переговорщика в разрешении самого сложного конфликта российской власти. И здесь уже не так важно, была ли его роль технической или реальной, важно его участие в плане по урегулированию конфликта, который вел к непредсказуемым в России последствиям. Беларусь еще больше затягивает в зону влияния России, но сам Лукашенко в данной ситуации усилил свои позиции, в том числе, для своих силовиков, которые также внимательно следили за ситуацией в России.
5. Беларуским силовикам, которые воспринимают россиян как более агрессивных и склонных к насилию, очень не хотелось быть частью именно вооруженной стадии этого конфликта. Авторитет Лукашенко в силовой среде Беларуси как человека, который способен «все порешать», укрепился и вырос, что еще больше укрепляет личную преданность силовых структур персонально Лукашенко.
6. Однако для силовых структур есть и грустные новости: в Беларуси также начнется рост популярности криминальной культуры. Как минимум, еще и потому, что вагнеровцы – единственная группа в Беларуси, кого будет опасаться трогать ГУБОПик, прославившийся своим беспределом и жестокостью, а также мародерством в отношении мирного населения. И сейчас в Беларуси создаются так или иначе два центра силы, но оба центра силы – опираются на оружие и на насилие как способ решения любых вопросов. Стычки между этими двумя группами с течением времени неизбежны, а популярность Вагнера при растущей ненависти к ГУБОПику будет в Беларуси только нарастать.

В регионе в целом:

1. Ожидается очень сильное ослабление женщин, женских инициатив и сужение пространства для женской активности и женского лидерства. Растущая популярность криминальной культуры не оставляет места для женского лидерства и активизма вообще. Женщины в криминальной культуре относятся к категории «нелюдей», т.е. низшей касты, с ними не ведут дела, не ведут переговоры, они превращаются в объект, лишенный прав, и годный только для размножения и для секса. Это крайне плохой и активный тренд для нашего региона, с которым нужно решительно бороться.
2. Единственное окошко возможностей для женских инициатив – правозащита. Криминальный мир делает исключение для женщин с признанным статусом «матерей», т.е. активных признанных правозащитниц. Им криминалитет сохраняет и пока еще оставляет какую-то субъектность. Это единственная категория женщин, которую, возможно, будут слушать и в каком-то виде слушаться.
3. Для ЛГБТ наступают очень тяжелые времена, потому что в криминальной среде к ЛГБТ относятся еще хуже, чем к женщинам.
4. Будет еще сильнее укрепляться ролевая модель абьюзера, но в общественном мнении будет формироваться понятие «мужской чести» – т.е. «мужского слова», за нарушение которого наказание – смерть. Любопытно, как долго сможет прожить Пригожин под охраной и сколько покушений в ближайшее время на него будет сделано. «Мужская честь» криминального мира будет очень выгодно противопоставляется демократическим политикам, которые не могут или не хотят выполнять свои обещания. Популярность криминальной культуры в регионе будет только возрастать.
5. В регионе самый высокий профессионализм продемонстрировала Польша, в том числе, и высокий уровень своей разведки. Президент Польши Дуда отдал приказ привести армию в состояние повышенной боевой готовности, как мы понимаем, из-за перемещения Вагнера и Пригожина в Беларусь еще тогда, когда только-только начинались торги между Пригожиным и Путиным, и такой вариант решения вряд ли был самым очевидным.
6. Странам-соседям Беларуси нужно ожидать провокаций и со стороны скучающего Вагнера по нескольким причинам:
   а. Специфика мужчин в группе Вагнера такова, что если их не занимать какими-то активностями, то они будут пить, хулиганить и выходят из-под контроля. Удерживать разбушевавшихся мужчин с оружием в руках довольно проблематично, Пригожину и Лукашенко придется придумать, чем их занять. Самое простое в этой ситуации – строить козни странам-соседям. Это при условии, что Пригожин привезет с собой какое-то количество бойцов Вагнера.
   б. Произошли разочарование и фрустрация бойцов Вагнера «договорняками» Евгения Пригожина, которые уничтожили его авторитет как лидера. Теперь подчинение строится только на деньгах, что для Пригожина лично представляет смертельную опасность, потому что криминальные понятия таковы, что деньги – не главное, а главное – «мужская честь». Если Пригожин не придумает нового внешнего врага немедленно, то его жизни угрожает опасность, его могут убить свои же наемники за нарушение понятий криминального мира. Поэтому Пригожину срочно нужен внешний враг, на кого можно слить общую фрустрацию вагнеровцев.

Что делать нам:

1. Нам необходимо активно создавать противовесы культуре насилия, причем создавать их нужно немедленно. То, что культура насилия стала разделяться на субкультуры – на военную и уголовную – говорит о том, что идет рост и популяризация культуры насилия, в этой ситуации разделение на субкультуры – естественный процесс. На данный момент культуре насилия не создается никакой альтернативы, наоборот культура ненасилия, мира и пацифизма подвергается остракизму и хейту со всех сторон, включая беларуское оппозиционное движение, в котором доминирует нарратив о силовом свержении беларуского режима. То, что разные субкультуры насилия воюют между собой за жизненное пространство, свидетельствует о том, что для нас этого пространства будет оставаться все меньше и меньше.
2. Не выбирать половинчатые стратегии. Самое плохое, что может произойти – это выбор половинчатой стратегии, поскольку он усиливает нарративы милитаризма и культуры насилия и привлекает новых сторонников в культуру насилия из тех, кто поддерживает культуру насилия, а думает, что поддерживает культуру мира.
3. Активно продвигать гуманизацию общества и культуру мира. Необходима гуманизация общества в нашем регионе и распространение пацифистской культуры в ее самом широком понимании, в том числе, активная работа с жертвами пыток и бывшими заключенными / бывшими военными, защита прав человека как универсального стандарта для всех без исключения. Тут пришло время пацифистскому движению активизировать свое присутствие в регионе, в том числе, по тем темам, на которые сегодня никто не обращает внимание – это защита прав женщин, детей, ЛГБТ, экологии и изменений климата – как противовесу патриархальной культуры насилия.

Сегодня мы рискуем потерять все достижения нашей цивилизации в регионе и серьёзно откатиться назад в понимании прав человека и осмыслении концепций прав человека.

Мы призываем всех начать обсуждение стратегии «Нашего Дома» по укреплению мира и безопасности в регионе и будем рады сотрудничеству по всем направлениям.