В суд Минского района на улице Маяковского попал впервые. Бывал ранее, когда эта государственная структура располагалась в Зеленом луге.
Современное пятиэтажное здание, по моему мнению, позволяет иметь достаточное количество залов для проведения заседаний. И потому был несколько озадачен, что судья Ольга Киеня проводила процесс в служебном кабинете.
Больших масс народа, позволяющих предположить, занятость всех залов, не наблюдал. Остается думать, что Ольге Владимировне просто лень было передвигаться.
Формально, превращение должностного кабинета зал судебного заседания, нарушением не является. А вот поведение секретаря судьи Кати Мицкевич — нетактичное. И это еще мягко сказано.
Процесс был назначен на 11 часов 18 октября 2018 года. За несколько минут до этого времени зашел к секретарю, чтобы уточнить номер зала. Вместо ответа на заданный вопрос громогласным фельдфебельским голосом прозвучало: «Ожидайте в коридоре!»
Ожидать означало стоять, так как скамейки или стулья возле кабинета не наблюдались. Не считая пяти сидячих мест в конце длиннющего коридора (кабинет 512 располагается в центре этой «марафонской» дистанции).
Секретарь суда вела себя вызывающе грубо и при выяснении лиц, прибывших на процесс. Отказалась представиться. Орала так, что было слышно по всему этажу.
Председательствующая на процессе голос не повышала, но ее ответ после завершения в этот день рассмотрения дела (т. е. возвращения «залу заседания» статуса кабинета судьи) на мою информацию о грубом поведении ее секретаря ответила: «Суд не общается с гражданами».
Возможно, это и так, но я-то обращался не в суд, а к судье. Что не одно и тоже. Причем по вопросу отношения к служебным обязанностям ее подчиненной!
Ольга Владимировна не соизволила разъяснить: к кому же обращаться по вопросу грубого поведения своего секретаря. К председателю суда Минского района, в областной, Верховный суд, в комитет ООН по правам человека?
* * *
Удивляет и поведение сотрудника милиции на входе в здание суда. Заявив, что это режимный объект, потребовал предъявить удостоверение личности и указать к кому я иду. В противном случае не пропустит.
Режимные объекты — стратегически важные объекты, связанные с использованием сведений, составляющих государственную тайну.
Милицейская охрана вовсе не является показателем режимности. Судебные заседания открытые, вход свободный. Но правящему режиму, видимо, некуда девать деньги, потому и транжирят финансы на пропускной режим с охранниками в форме.
Женщины-наблюдательницы без погон на входе (с тревожной кнопкой вызова милиции) в два-три раза дешевле.
Не упоминаются в качестве режимных здания судов в Постановлении КГБ и МВД от 30 сентября 2016 г. № 24/268 «Об утверждении Положения о профилактических, режимных и организационных мерах предупреждения террористической деятельности и минимизации ее последствий на критически важных объектах Республики Беларусь», подписанном Председателем КГБ Вакульчиком, Министром МВД Шуневичем и согласованном с Первым заместителем Министра МЧС Степаненко.
Не идет речь о зданиях судов и в Указе главы белорусского государства от 17 августа 2015 г. № 356 «О комиссии по противодействию экстремизму и борьбе с терроризмом».
В Указе под критически важными объектами понимаются объекты социальной, производственной, инженерно-транспортной, энергетической, информационно-коммуникационной и иной инфраструктуры, нарушение функционирования которых в результате акта терроризма или массовых беспорядков может способствовать дестабилизации общественного порядка, достижению иных целей терроризма и повлечь за собой человеческие жертвы, причинение вреда здоровью людей или окружающей среде, значительный материальный ущерб и нарушение условий жизнедеятельности людей.
Как демонстрирует октябрьские (2018 года) гибель и увечья более полусотни людей в Крыму предъявление паспорта или пропуска не является непреодолимым препятствием для террористов.
Валерий ЩУКИН,
«Наш Дом»
