О государственной демографической политике Лукашенко сказал просто: повысить рождаемость, уменьшить смертность, увеличить среднюю ожидаемую продолжительность жизни. Любит президент жонглировать понятиями, но в данном случае ограничился библейской сентенцией: дескать, плодитесь и размножайтесь. Но потому ли, что белорусы утратили интерес к этому делу, потому ли, что Лукашенко – не Бог и не пророк, положительная динамика демографического процесса снизилась до нуля, после которой началась депопуляция. Сначала в деревнях, после – в малых городах и областных центрах.

Известно, как в подобных ситуациях поступают правительства. Белорусское тоже избрало для себя приоритетное направление. Развивая страну по этому пути, правительство с президентом должны были в 2010 году выровнять показатели рождаемости и смертности, а в 2011 году выйти на опережающий натуральный прирост населения. Но, как сообщил Белстат, демографические тенденции в Беларуси выражаются в превалировании естественной убыли.

В общем, люди постепенно вымирают. Естественный прирост населения отмечен за последние 20 лет только в Минске, в Гродно и Бресте. Остальные города стагнируют, иные населенные пункты вымирают, в сельской местности деревни, не получившие статус агрогородков, становятся безлюдными в буквальном смысле. С учетом этих и иных принципиальных обстоятельств можно утверждать, что белорусские дети появляются на свет преимущественно в Минске.

По данным Белстата, натуральная убыль населения в январе-ноябре 2013 года составила 6.553 человека. Миграционный прирост составил 10.543 человек и компенсировал натуральную убыль с превышением на 4 тыс. человек. С учетом внешних и внутренних мигрантов количество населения Брестской области сократилась на 1,6 тыс. человек, Витебской области – на 5,7 тыс. человек, Гомельской области – на 2,2 тыс. человек, Гродненской – на 3,4 тыс. человек, Могилевской области – на 3,3 тыс. человек.

И где эти люди? Большинство – 19,2 тыс. человек – осели в Минске. У каждого из этих внутренних мигрантов генеральная идея – закрепиться в пределах административных границ столицы. Если за пределами МКАД, то не далеко.

Народонаселение столицы растет. Официально в Минске проживает 1.917 тыс. человек (в 1994 г. фиксировалось 1.693,3 тыс. человек). В Могилеве – 370,073 тыс. человек (было 367,4 тыс. человек), в Гомеле – 520 тыс. человек (было 518,3 тыс. человек),  в Витебске – 369 тыс. человек (373, 4 тыс. человек), в Бресте 329,6 тыс. человек (292,6 тыс. человек), в Гродно – 355 тыс. человек (было 299 тыс. человек).

Кроме Минска и Минской области, областных центров и городов областного подчинения (Барановичи, Пинск, Новополоцк, Жодино, Бобруйск) и, вероятно, таких крупных райцентров, Как Лида, Солигорск, Борисов да нескольких других, являющихся одновременно индустриальными и сельскохозяйственными центрами, количество населения в городах изменялось неравномерно. Например, население Пинска выросло на 7 тыс. человек, Барановичи – на 1 тысячу, но численность жителей Бобруйска  сократилось на 10 тысяч. Оценивая динамику по трем этим городам, можно говорить о локальной депопуляции (8000 – 10000 = – 2000).

Для областных центров тоже характерна стагнация. За исключением Гродно, где за 20 лет население увеличилось в 1,19 раза, и Бреста (в 1,13 раза). Как уже отмечалось, в послевоенные годы Минск в этом отношении вообще имел уникальную динамику. За относительно короткий период (с 1970-80-е гг.) его численность почти удвоилась – с 917 тыс. до 1,7 млн человек. Минск растет на фоне стагнации других городов и депопуляции сельских пунктов.

Если провести полную «инвентаризацию» человеческого материала, то окажется, что городское население в целом выросло на 340 тыс. человек, а сельское сократилось на 1,2-1,3 млн человек. И еслиПетр Прокопович все еще мечтает завести на фермах 2,5 млн дополнительных коров, то надо учесть, что в скором времени в деревне не останется людей, которые смогут обслуживать тех животных, которые имеются в настоящий момент.

Как известно, социально-экономические системы начинают разрушаться по причине растущего дефицита ресурсов. Продовольствия ли, энергоносителей, работников. Например, советская (командно-административная) система, помимо прочего, отличалась дефицитом трудовых ресурсов на фоне тотального вовлечения людей в производство. Например, в сельском хозяйстве трудились солдаты, студенты и преподаватели, а в период поздней перестройки на поля и фермы стали привлекать социально неопасных клиентов психбольниц.

Как сообщает пресса, сегодня к сельхозработам привлекаются безработные, асоциальные типы, школьники, студенты и сотрудники МВД. Почти каждый из них имеет профессию механизатора. В прошлом. Многие из них научились «прихватизировать» в колхозах все, что имеет какую-либо цену. Милиционеры трудятся в хозяйствах и, получая денежное содержание по основной работе, с удовольствием заправляют собственные автомобили колхозным горючим.Очевидно, что возникаюший в результате такого развития новый социально-психологический тип, является и могильщиком такой системы. Для этого у них все есть, что необходимо, – власть над людьми и доступ к материальным ресурсам.

Константин Скуратович, «Наше Мнение»

Материалы по этой теме:

Лукашенко избавляется от коренного населения Какое будущее уготовано Беларуси? Прогноз мужчины-политика и политика-женщины В Беларуси почти 27% населения – пенсионеры Старение населения бросает вызов белорусским властям Реальные доходы населения снизились на 4,2 % Министр ЖКХ: повышение тарифов для населения пройдет незаметно и безболезненно