Не одно поколение беларусских подростков пугают отправкой в спецшколу. Дети, совершившие незначительное правонарушение, и впрямь рискуют попасть в закрытое учреждение, которое называется специальным профессионально-техническим училищем закрытого типа. Таких в Беларуси четыре: два в Могилеве, одно в Кривичах и одно – для девочек – в Петрикове. Это почти такая же колония, только для тех, кому от 14 до 18 лет. Режим дня, редкие свидания с близкими, работа в цехах и одинаковая форма для всех – так идет жизнь оступившихся мальчишек и девчонок. Сегодня мы расскажем о том, что происходит за дверью этих заведений и как в них нарушаются права подростков.
Специальные школы и профтехучилища появились в СССР в 1964 году. В школы отправляли ребят от 11 до 14 лет, которые попадались за нарушение правил общественного порядка или преступления. Направляли подростков по решению комиссий по делам несовершеннолетних. С их родителей взимали плату за содержание ребенка в таком месте. Дети здесь учились и работали, а когда им исполнялось 14 лет, их направляли в спецПТУ. Тут они могли находиться не более трех лет, затем их переводили в училища общего типа или трудоустраивали.
В Беларуси закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних» появился в 2003 году. Согласно ему, в специальные учебно-воспитательные учреждения попадают несовершеннолетние, нуждающиеся в особых условиях воспитания, в возрасте от 11 до 18 лет. Такое решение принимается, если ребенок совершил уголовное преступление и не достиг возраста ответственности, если он за год был привлечен к административной ответственности три и более раз, если он совершил проступок с признаками правонарушения (распитие спиртных напитков в общественном месте, мелкое хулиганство). Отправляют в спецПТУ по решению суда.
Однако далеко не все так гладко. В 2014 году из Кривичского спецПТУ сбежали восемь несовершеннолетних. Одному из них было всего 15 лет. Позже оказалось, что они добрались до России. Семеро были задержаны в Смоленской области, еще один – в Люберцах. Беглецов передали администрации училища, но что стало причиной побега, неизвестно.
В том же году, буквально через два месяца, случился еще один побег из спецПТУ – трое подростков 16, 17 и 18 лет угнали УАЗ местного жителя и отправились на нем к знакомому в Осиповичский район. Практически три недели дети находились в розыске.
После происшествий спецПТУ посетила специальная комиссия. Однако об итогах проверки также ничего не сообщалось. Уточним, что подростками вполне могла двигать тяга к свободе: в спецПТУ они не имеют права выходить за пределы территории, а поехать домой могут только в случае хорошей успеваемости и примерного поведения лишь на две недели. Обязательное условие – детей должен забрать кто-то из родителей, однако многие подростки, живущие в училище, из неблагополучных семей, матери и отцы не интересуются их судьбой. А это значит, что ребята вынуждены жить в учреждении постоянно.
Печально известное спецПТУ в Могилеве принимает несовершеннолетних воров, подростков, задержанных за распитие алкогольных напитков, мелких хулиганов и беглецов из дома. Более 60 ребят здесь живут и учатся по расписанию: в 8.00 – подъем, затем завтрак, занятия в учебно-производственном корпусе. Детям предлагают получить специальности штукатура, каменщика, деревообработчика и плиточника–облицовщика. Заместитель директора по учебно–производственной работе Дмитрий Ларионов гордится: трудные подростки могут даже заработать деньги, выполняя заказы по производству мебели для детских садов и школ. О том, насколько законно использовать труд ребят, не достигших 18 лет и имеющих право работать ограниченное количество часов в день, администрация училища умалчивает.
Но и здесь происходят ужасающие вещи. В 2014 году отсюда сбежал 41 воспитанник, в 2015-м – чуть меньше десятка. Один из побегов в 2014 году попытались скрыть. Мать сбежавшего рассказала: после побега сын позвонил ей и сказал, что находится у родственников, попросил забрать их с другом, добавил, что хочет помыться и переночевать дома. Женщина согласилась, но по дороге домой ее машину, где находились дети, окружили милиционеры и забрали парней в училище. А утром бабушка мальчика поехала к внуку – и обнаружила его с переохлаждением. Ребенка отправили в психиатрическую больницу. Лишь в больнице мальчик сказал, что боится возвращаться в спецПТУ: в учреждении процветала тюремная культура, и более старшие воспитанники терроризировали младших. Воздействовать на них не мог даже директор.
26 ноября 2017 года из спецПТУ сбежали шестеро детей. После возвращения в училище беглецов отвели в помещение для встреч с родителями. А после этого один из ребят попал в больницу с переломом позвоночника. Еще пятеро отделались синяками и ушибами. Оказалось, что ребята систематически подвергались избиению. Администрация не сразу сообщила об этом родителям пострадавших – мать Андрея, оказавшегося в больнице с переломом, узнала о травме сына, только когда понадобилось согласие на томографию.
– Я первым делом спросила: «Андрей, что ты натворил?» Он ответил: «Побег». Я спросила, зачем. А он отвечает: «Мам, там жить было невыносимо. Нас постоянно били. Нам всё запретили: звонки, письма, передачи». Я спросила, почему он мне раньше не сказал об этом, хотя в письмах писал: «Я вытерплю, выдержу». Сын сказал, что письма читали — и не отправили бы, если бы о таком написали. По телефону он тоже не мог ничего сказать, потому что постоянно рядом находился сотрудник, контролировал, – вспоминала мать пострадавшего подростка.
Руководство спецПТУ после этой истории было задержано, но 30 августа 2018 года из лагеря при Могилёвской епархии сбежали трое 17-летних воспитанников училища. Спустя несколько дней, 9 сентября, их задержали в Москве и вернули в учреждение. Никаких независимых комиссий после этих случаев туда не направили – спецучилище относится к Министерству образования, а не к департаменту исполнения наказаний, а посему общественного контроля там быть не может.
Однако в правах воспитанницы весьма ограничены. В училище действует четырехступенчатая балльная система: воспитанницам начисляются баллы за поведение и выполнение заданий. Если баллов наберется достаточное количество, которое будет держаться четыре месяца, девочку отпустят в город в сопровождении родителей или работника училища. За хорошее поведение она имеет право съездить домой на каникулы, если ситуация дома благонадежная.
Воспитанники и воспитанницы спецПТУ сталкиваются примерно с одинаковым набором ущемления прав. Дети могут получать передачи из дома и встречаться с родителями. Однако все вещи и посылки обыскиваются воспитателями, письма читаются, а при разговорах по телефону присутствует сотрудник. Доступ в интернет также ограничен – мальчишки и девчонки не могут сообщить о нарушениях и злоупотреблении служебным положением со стороны администрации училищ. Вдобавок ко всему, детей приучают к мысли, что они в тюрьме, заставляя жить по распорядку, одеваться в одинаковую рабочую форму, работать за копейки (или вообще бесплатно), получать рабочую специальность и ходить строем в сопровождении воспитателя. Все это объясняется просто: дети наказаны, а значит, их нужно лишить всех благ, которые их могут привлекать, чтобы мотивировать на исправление.
В завершение расскажем, как относятся к совершившим правонарушение детям за границей. В Германии, например, ребенка до 14 лет, что бы он ни сделал, суд по семейным делам может изъять из семьи и отдать приемным родителям или в интернат. Ребенка могут наказать финансово, если пострадавшему нужна компенсация ущерба, и требуемую сумму должны будут выплатить родители малолетнего. Если же у ребенка в процессе экспертизы обнаружат тяжелые нарушения психики – тогда его отправят в психиатрическую больницу для детей. В любом случае, наказаны будут родители. Подростки старше 14 лет идут под суд по ювенальному уголовному праву (которого в Беларуси нет). Наказания за преступления гораздо мягче, чем у взрослых. Детям могут назначить общественные работы, например, уход за стариками, труд в приютах для животных и так далее. Главная цель – не наказать подростка, а перевоспитать его.
В Великобритании возраст уголовной ответственности для детей наступает с 10 лет, что вызывает критику со стороны ООН. Но система наказания для несовершеннолетних в конфликте с законом в этой стране кардинально отличается от беларусской. Дети с 10 до 14 лет решением суда помещаются в охраняемые детские дома, рассчитанные в среднем на 8–40 подростков. Здесь ребята находятся под надзором психологов и воспитателей, учатся, занимаются спортом, общественно полезными делами, специалисты контролируют их здоровье. Для детей от 12 до 17 лет, совершивших серьезные правонарушения, предназначены безопасные учебные центры. В домах живут от 50 до 80 ребят отрядом 5–8 человек. Они проходят школьную программу, занимаются спортом, а администрация центров работает не только с ними, но и с их родителями. Заключенные от 15 до 21 года находятся в центрах юных правонарушителей – большую часть дня они проводят на учебе, тренировках, работе над собой. Но вечером у них есть время поговорить с близкими, воспользоваться телефоном и поболтать с соседями.
В Италии возраст уголовной ответственности, как и в Беларуси, наступает с 14 лет. Несовершеннолетние заключенные здесь находятся в специальных центрах содержания. В таких центрах дети прежде всего учатся: им предлагается множество учебных курсов, начиная от базовых языковых уроков до программ университетов. Помимо учебы, ребятам предлагается выбрать занятие по интересам: от рэпа и граффити до фотографии и йоги. Есть варианты получить рабочую профессию, пройти стажировку, поработать.
Сравнивая зарубежные и беларусскую системы перевоспитания подростков, мы легко видим: за границей человек представляет ценность, основная цель заключения – перевоспитать его. В Беларуси же тюрьма ломает как взрослого, так и ребенка. И начинается это еще в таких «безобидных» учреждениях, как спецПТУ. Попадающие туда дети сталкиваются с тюремным порядком, пытками, тяжелой работой, что никак не способствует их перевоспитанию. Многие возвращаются на кривую дорожку – только уже не в спецПТУ, а в колонии, становясь бесплатной рабочей силой для нелегитимного режима.