В «Наш Дом» обратилась гомельчанка Наталья Якимова. Её история — о произволе белорусских врачей. Она имеет свои страшные особенности. Прежде всего, пугает чёрствость людей, чей долг — помогать нам. Пациент, сын Натальи, был ещё жив, его родные надеялись на лучшее, а его уже проверяли, как потенциального донора… Трагедия разыгралась год назад в Гомельском областном клиническом госпитале.
Ночью 20 июля у Евгения Якимова, сына Натальи, случился судорожный приступ. Вызвали скорую помощь. Врачи оказали квалифицированную помощь. После появления двигательных рефлексов мужчину повезли вместе с родными в военный госпиталь. Но ему не становилось лучше. Поэтому одна из медиков позвонила в приёмный покой учреждения и предупредила о необходимости встретить пациента.
На месте оказалось, что никто никого не ожидал. В приёмный покой Евгения своими силами доставляли фельдшер и Наталья со своим вторым сыном. Прошло ещё около 20-ти минут пока появился врач-невролог. У мужчины проверили рефлексы. На удары молоточка Евгений реагировал, но уже был в коме. Затем пришла врач-реаниматолог Живец. Без проведения осмотра она сказала, чтобы пациента переместили в реанимацию. Ещё минут через 10 пришли две заспанные санитарки. Они не торопились доставить Евгения в пункт назначения. Поэтому Наталье со вторым сыном пришлось ускорить этот процесс. В само отделение реанимации их не пустили. А пациента разместили перед ординаторской…
Родные надеялись, что Евгения спасут. Наталья рассказывает:
— Мы находились в маленьком помещении перед отделением реанимации. И там видели, что сын шевелил ногой, махнул рукой и три раза крикнул: «Мама»! Как будто чувствовал, а может — и знал, что в последний раз. Впоследствии нам сказали, что это было рефлекторно. Такое случается при судорогах. Сейчас я знаю, что каталка с моим ребенком стояла перед ординаторской. А тогда я была уверена, что это палата реанимации и мой сын в надежных руках врача.
После этого момента к родным вышла санитарка. Она дала список того, что необходимо купить и привезти утром. Наталья не знает, сколько времени её сын пробыл в коридоре. Ей известно лишь, что помощь ему оказали лишь в восемь утра. Тогда Евгения подключили к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Женщина уверена, что если бы это сделали в первый час (до пяти утра), то её сына могли бы спасти.
К девяти утра Наталья со своим вторым сыном привезли все вещи по списку и пригласили лечащего врача. К ним вышел уже другой медик. Он и сообщил трагическую новость, что у Евгения произошло кровоизлияние в мозг, а сам орган умер ещё до поступления в госпиталь.
— По его словам, — говорит Наталья, — мы привезли сына уже мёртвым. Только сердце билось. Поэтому его и подключили на аппарат искусственной вентиляции лёгких. Потом врач ушёл. А Живец [врач-реаниматолог, принимавшая Евгения Якимова — примечание НД] выбегала из отделения домой. На мой вопрос о сыне — ничего не ответила. Лишь оттолкнула и сказала, чтобы дали ей выйти. В этот же день я попыталась добиться, чтобы врачи начали что-то делать, не опускали руки, но было уже поздно.
Каждый день до 22-го июля Наталья видела своего ребёнка. У неё была надежда, что он сможет выжить. Ведь фактически, по внешнему виду, ничего не предвещало беды. Но женщина ошибалась. Утром последнего дня Наталья снова приехала в реанимацию. Дежурила врач Живец. Она пустила женщину к сыну не сразу. В палате за столом сидел ещё какой-то медик, которого Наталья ранее не видела. Этот человек постоянно делал женщине замечания, спрашивал, что она делает. В то же время по трубкам аппарата, к которому был подключен Евгений, постоянно бежала какая-то жидкая масса зеленовато-болотного цвета с красными вкраплениями.
— А до этого, — говорит Наталья, — жидкость была кирпичного цвета и тоже — с вкраплениями жёлтого и красного цвета. Мой ребёнок уже был восковый и холодный. Именно тогда у меня возникло желание узнать правду.
Женщина спросила у врача Живец, когда и какая помощь была оказана её сыну. На этот вопрос Наталья получила шокирующий ответ. Аппарат МРТ [аппарат магнитно-резонансной томографии сканирует тело человека для получения изображений высокого качества, которые помогают в диагностике широкого спектра состояний человека] не работал на тот момент больше месяца. Евгения подключили к аппарату искуственной вентиляции лёгких после восьми часов утра 20-го июля. В тот же день, около 13-ти, у него взяли пункцию. Врач с двадцатилетним стажем сказала матери, что надеялась на чудо. Мол, молодой, здоровый и крепкий организм…
— Уже после этих слов я сказала детям, что Женька умрёт в её смену. И именно сегодня. Ведь Живец повела себя не профессионально 20-го числа. А врач, которого скрывают до сих пор, помогал ей избавиться от моего мальчика.
Так и произошло. 22 июля 2017 года Евгений Якимов умер. 24-го числа в морге 3-ей городской больницы Гомеля произвели вскрытие. Согласно диагнозу, смерть наступила в результате кровоизлияния в мозг вследствие артериальной гипертензии.
Наталья обратилась в прокуратуру и следственный комитет. Открывшиеся факты шокировали женщину: её сына готовили на изъятие органов. Причем, как следует из постановления Следственного комитета об отказе в возбуждении уголовного дела по факту ненадлежащего оказания врачами медицинской помощи, медики Гомельского областного клинического госпиталя действовали согласно Приказу УЗО Гомельского облисполкома «О развитии трансплантологической помощи в Гомельской области» («внутренний» документ, которого нет в открытом доступе, Наталья впоследствии не смогла с ним ознакомиться). Согласно данному документу ответственные лица медучреждений обязаны передавать информацию о наличии пациентов с органическими поражениями головного мозга. Исполнение данного требования жестко контролируется Минздравом путем регулярных проверок поступивших в учреждения здравоохранения пациентов и их диагнозов (!), вплоть до поднятия историй болезни из архивов.
Выходит, что абсолютно любой человек, с любым диагнозом, поступивший в стационар, сам того не ведая, рассматривается, как потенциальный донор… Memento mori беларуской системы «здравоохранения».
Наталья твердо намерена добиться справедливости. Её сына уже не вернуть, но такие истории могут повториться (истории, о которых «Наш Дом» рассказывал ранее, показывают, что случаи фатальной врачебной халатности не редки в нашей стране).
— До сих пор все эти врачи безнаказанно работают в том же отделении. Следствие закрывают, безрезультатные проверки сворачивают. Ведь существует профессиональная этика — не выдавать. Да и нет свидетелей происходящего. А мы — родственники — являемся заинтересованными лицами.
Сейчас женщина, потерявшая сына, продолжает вести переписки с ответственными структурами. Отказы в возбуждении уголовного дела её не устраивают. Она уверена, что если бы врачи не полагались на «надежды», а вовремя оказали квалифицированную помощь Евгению, этой истории не должно было случиться.
«Наш Дом» продолжит следить за ситуацией.
«Наш Дом»
Материалы по этой теме:
Спасибо огромное Александрине и «Нашему дому» за помощь в публикации статьи! Молчать не могу! Знать правду и не суметь добиться справедливого и честного расследования не для меня!, Беззаконие и беспредел царят в нашем городе! Сколько еще молодых людей должны умереть от рук врачей, чтобы следственный комитет, наконец-то , начал работать . Ведь сегодня убили моего сына, а завтра это будут Ваши дети,родные. близкие и дорогие Вам люди!
разные мысли вызывает эта статья, понятно о медицине….