Чернобыльский шлях — 2013. Мотивы насилия

Брутальная реакция властей на вчерашний «Чернобыльский шлях» удивляет. Превентивные задержания экологов и оппозиционных активистов, избиения и аресты участников акции и журналистов – все это выглядит каким-то немотивированным насилием.

«Чернобыльский шлях» давно уже стал частью политической культуры современной Беларуси. Мероприятие это, по своей сути, не столько политическое, сколько экологическое и. в какой-то мере, траурное – дань памяти жертвам крупнейшей в истории человечества техногенной катастрофы, от которой особенно пострадала наша страна. Впрочем, в нашей стране все – политика. В этот раз все шло по стандартному для последних лет сценарию. Шествие и митинг были разрешены, маршрут согласован, собрались около тысячи человек,прошли по Сурганова, продемонстрировали креативность плакатов и костюмов, послушали выступающих… ничего особенного.

«Чернобыльский шлях – 2013» представлял угрозу для устойчивости власти и стабильности в обществе не большую, чем десяток его предшественников. На этот марш идут не свергать режим, а для того, чтобы выразить свою гражданскую позицию, по зову сердца и совести. Конечно, встречаются экстремисты, провокаторы и просто психи-одиночки, от которых можно ожидать неприятностей. Но, как учит наша недавняя история, от них не застрахованы даже официальные праздники. Тем не менее, в этот раз могло сложиться впечатление, что наши правоохранители перепутали участников легального мероприятия с теми, от кого они должны были их защищать. Впрочем, в нашей стране так обычно и происходит. Просто в этот раз переборщили.

Насилие в отношении участников мирной акции выглядит немотивированным. Но это – с точки зрения здравого смысла. А какие могут быть мотивы с точки зрения логики нашего режима? Я вижу, как минимум два мотива.

Первый: Основной мишенью «Чернобыльских шляхов» последнего времени стала Островецкая АЭС. В стране, пострадавшей от «мирного атома» реакция на этот проект оказалась вполне предсказуемой. Но АЭС – это многие миллиарды долларов, дорогу к которым годами утаптывал белорусский режим. Коррупционная емкость проекта, учитывая богатые российские и белорусские традиции, должна быть беспрецедентной. И лишняя шумиха вокруг всего этого режиму совершенно не нужна.

Второй: Народ теряет страх. Его давно уже не били по-крупному, целых два с половиной года. Мало кто рвется на площади с флагами для участия в оппозиционных акциях, но люди все активнее отстаивает собственные права – протестует против незаконного строительства, низких зарплат и отвратительных условий труда, произвола чиновников. Лукашенко, потеряв окончательно репутацию «строгого, но справедливого батьки», теряет уже и имидж «грозного царя, становясь героем анекдотов и прочего народного юмора. Пройдя все этапы эволюции, он начинает входить в фазу «позднего Брежнева», с которым, хоть и предпочитали не связываться, но чаще смеялись, чем боялись. В этом контексте действия силовиков вполне можно объяснить попыткой продемонстрировать обществу «кто в доме хозяин».

Артем Агафонов.