13 сентября 2020 года жители города Бреста вышли на мирную и красивую акцию. Люди шли по городу, смеялись и улыбались, знакомились и делились впечатлениями. На пересечении бульвара Космонавтов и улицы Шевченко радостный народ образовал спонтанный хоровод…
Испортить людям настроение и жизнь, как всегда, приехали наемники нелегитимной власти. Людей стали разгонять с помощью водомета. Позднее на некоторых участников многотысячной акции были сфабрикованы уголовные дела, получившие общее название «хороводное дело». А тот перекресток жители Бреста теперь называют Водометным.
Нам удалось связаться с участницей той мирной акции. Она рассказала нам о кошмаре испорченного беспределом и насилием праздника.
*В целях безопасности героини ее имя и некоторые несущественные подробности событий изменены
«Я родилась и живу в самом южном городе нашей страны, в городе Бресте. Брест – город-герой, и люди наши тоже героические. Как показал 2020 год, все мы – невероятные! Я – личность творческая, но это даже я поняла не сразу…»
— Расскажите об акции 13 сентября. С каким настроением Вы шли на нее? Люди рассказывают, что она напоминала, скорее, карнавал.
Да, это действительно был карнавал. Мне эта акция напомнила Фестиваль Красок, который проходит в Индии. Только краски у нас были бело-красно-белые (смеется). Настроение было отличное, мы заранее договорились пойти на акцию вместе с подругами. Сделали хороший макияж и надели лучшую одежду.
Мероприятие начиналось в центре города, но в центр мы не успели, решили встретиться в районе ЦУМа и «KFC». Все люди были радостные, дружелюбные. С нами общались даже незнакомые люди, делились своими историями. Это были нисколько не похоже на какие-то «массовые беспорядки» или «мероприятие с актами вандализма», как нам теперь приписывают.
— Как силовики омрачили брестчанам праздник?
В какой-то момент люди стали расходиться, так как увидели спецтехнику, это был водомет.
Все начали разбегаться, началась небольшая паника. Было страшно, так как никто не знал, что может произойти дальше. Потом приехали бусы с ОМОНом. Не люди вызывали друг у друга страх, а «та сторона»: ОМОН и милиция. Они были в экипировке и с оружием.
Особенно запомнилось то, как водомет разгонял людей: огромная машина ехала прямо на людей и била в них струей. Поливали совсем невинных людей. Они ничего не бросали, не кричали, просто стояли. От струй водомета пострадали также ближайшие кафе и небольшие магазины.
Я запомнила момент, когда нам навстречу стали ехать бусы с силовиками и те выпрыгивали из них практически на ходу. Потом они загнали людей в небольшой дворик за магазином и окружили их. Некоторых людей начали заламывать и задержали. Обстановка была страшная. Мы с девчонками решили убегать, так как не знали, чем можем помочь людям: мы хрупкие, да и сопротивления оказывать не хотелось. У нас другая тактика, мы протестовали без помощи насилия.
— Как получилось, что позднее на Вас завели уголовное дело?
Мне кажется, что этого я уже никогда не забуду, хотя ничего особенно страшного тогда не произошло. Мне позвонил следователь и попросил прийти для разговора. Я спросила у него, о чем будет разговор, на что он мне ответил, что, возможно, меня будут опрашивать в качестве свидетеля.
Тогда я не думала, что это может быть так серьезно: ведь ничего противозаконного мы в тот день не совершали. Мы мирно вышли, чтобы показать свою политическую позицию. Вышли за нашу страну и против насилия.
Я согласилась на встречу. В кабинете следователя выяснилось, что меня вызвали не как свидетеля, а как подозреваемую. Уголовное дело против меня было возбуждено по ч. 1 ст. 342 УК РБ (Организация групповых действий, грубо нарушающих общественный порядок и сопряженных с явным неповиновением законным требованиям представителей власти или повлекших нарушение работы транспорта, предприятий, учреждений или организаций, либо активное участие в таких действиях при отсутствии признаков более тяжкого преступления – Прим. Ред.)
Меня начали допрашивать, по совету адвоката, с которым я предварительно поговорила, от дачи показаний я отказалась. После этого следователь задержал меня на 72 часа «для выяснения обстоятельств». Позже адвокат разъяснил мне, что это задержание было незаконным, так как вызывали в качестве свидетеля, а в итоге задержали по подозрению в преступлении.
Пока меня оформляли в ИВС, один из сотрудников (я так поняла, что он занимал там руководящую должность) давил на меня морально. Говорил, что «я проведу 72 часа, а может, и больше не в лучших условиях», «сознавайтесь, Ваша вина доказана», «что Вы выпендриваетесь». Я не поддалась на эти провокации и придерживалась своей позиции.
Меня посадили в ИВС, на вторые сутки моего пребывания там приходил следователь, потом еще один. Они морально давили на меня, добиваясь дачи показаний, но я стояла на своем. Через 72 часа меня освободили из ИВС, но дело, естественно, не закрыли.
— Как с Вами обращались, пока Вы находились в ИВС?
Ничего особенно плохого не было. У меня болела голова, я попросила таблетку. Мне ее дали, но не дали стакан воды, дескать «вон кран, пей». Этот кран был ужасен: ржавый, грязный, с потеками.
Слово «ремонт» вообще не применимо к камере, в которой я сидела. Возникла нелицеприятная ассоциация: общественный туалет в деревне. Стены в камере были грязные, там бегали крысы. В постельном белье и матрасе водились клопы. После пребывания там мне пришлось ехать на прием к врачу. Мне казалось, что у меня аллергическая реакция на укусы клопов: чесалась вся спина, руки. Из питания более-менее нормальным был только обед, а питье давали только на завтрак (полкружки чая). Я спросила у сотрудников ИВС, будут ли давать питье в обед и ужин, на что мне ответили «нет, только на завтрак». Позже мне передали передачу с водой и продуктами.
— Как было сформулировано обвинение в материалах дела? В чем Вас обвинили конкретно?
Всем обвиняемым приписывают одно и то же (зачитывает): «Умышленно приняли участие в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок, повлекших нарушение движения транспорта, работы предприятий и организаций».
«Находились в группе с иными лицами, которые громко кричали, свистели, выкрикивали различные лозунги, хлопали в ладоши, умышленно препятствовали нормальному движению транспорта, функционированию предприятий и организаций».
В деле были прописаны суммы «нанесенного нами ущерба». Ни на одном из судебных заседаний «нанесенный ущерб» доказан не был. Это, возможно, была недополученная выручка, а не «нанесенный ущерб».
Обвиняют в «грубом нарушении общественного порядка по предварительному сговору». То есть стоять, улыбаться и разговаривать – это у нас «нарушение общественного порядка».
— Вы обращались за помощью в какие-либо общественные организации?
До начала моего уголовного преследования я, разумеется, никуда не обращалась. Наоборот, занималась пожертвованиями, перечисляя деньги. МЦГИ «Наш Дом» мне посоветовал мой адвокат. Другие люди из нашего города обращались туда и им реально помогли.
Ходили слухи, что другие организации уже либо не помогают, либо с ними сложно связаться. В «Наш Дом» я обращалась с просьбой оплаты счетов за адвоката. Мне с этим реально помогли. Волонтер внимательно меня выслушал, подсказал, как оформить заявку на помощь. Хочу сказать большое спасибо людям из МЦГИ «Наш Дом»!
— Как Вы можете описать то, что сейчас происходит в стране: все пытки, репрессии, «липовые» уголовные дела?
У меня на уме три слова: маразм, беспредел, беззаконие. Со временем тем, кто сейчас это делает, все вернется, и вернется вдвойне. Невозможно смотреть на то, что пережили люди. И слышать то, как об этом отзываются «ябатьки». Такое ощущение, что у них дымка перед глазами стоит. Нормальный человек все понимает и не верит бреду, который говорят по БТ.
Мне кажется, что они уже как зомби. Провластные телеканалы до такой степени промыли им мозги, что они уже не могут понять то, что происходит в стране на самом деле. Нормальные люди не будут поддерживать тот режим, который есть сейчас. Это даже не режим, а концлагерь. Вторая Северная Корея, если не хуже.
Мы все очень сильно переживаем за людей, которых осудили незаконно. Я испытываю очень сильный уровень стресса. Не знаю, чем помочь людям в одиночку. Нас пытаются запугать, заводя уголовные дела и оказывая на людей моральное давление. Давят на детей, на близких и друзей. Давят на рабочих местах.
Если бы я вернулась на год назад, то ни за что не поверила бы, что в нашем обществе живут столь бесчеловечные создания, служащие полицейскому государству. Мне уже кажется, что мирными митингами мы ничего не изменим. Но нормальные люди не будут бить, насиловать и издеваться. Это не методы беларусского народа. Только так называемые «силовики» могут себе такое позволять. Нужна борьба с помощью масштабных санкций. Другие государства должны помочь нам и принять участие в нашей борьбе.
МЦГИ «Наш Дом» выражает полную солидарность со всеми фигурантами так называемого «хороводного дела», настаивает на их невиновности и требует немедленного снятия с них всех уголовных обвинений. Мы продолжим следить за развитием событий и держать вас в курсе происходящего. Также мы ни на секунду не прекратим помогать всем пострадавшим от репрессий. И по этому делу, и всей нашей стране в целом. Сегодня ни в коем случае нельзя признавать ни одного уголовного или административного дела, в рамках которых люди были привлечены к «ответственности» за мирные протесты.
Документы предоставлены героиней интервью. Фотографии взяты из открытых источников.