Скрытые социальные конфликты в Беларуси и стратегии по их разрешению

Одним из основных и движущих факторов политики и публичной сферы последних 23 лет в Беларуси были в том числе скрытые социальные конфликты. Связано это с тем, что в Беларуси на данный момент нет общепризнанных и действующих механизмов по разрешению конфликтов интересов различных социальных групп. Они попросту не выработаны. Также отсутствует общественная культура разрешения социальных конфликтов, особенно острых социальных противоречий. Реакция белорусского правительства все эти годы была одной и той же: на заявление некоей социальной группы о наличии некоей проблемы (конфликта интересов) и желании ее решения белорусская власть, игнорируя интересы и потребности этой группы, силой и репрессиями заставляла эту группу замолчать. Таким образом конфликт становился скрытым, но не исчезал.

Особенность скрытых конфликтов в том, что они не видны, но имеют свою динамику и этапы развития, накапливают негативную энергию и потом взрываются уже сразу в стадии эмоциональной конфронтации и могут иметь непредсказуемые последствия. Поэтому в Беларуси различные стихийные социальные протесты случаются каждый год, по мере накопления энергии у скрытых социальных конфликтов. В 2017 году было несколько стихийных волн – крупная офлайн (стихийные массовые акции против нового налога на безработицу) и несколько поменьше онлайн (женская кампания по домашним родам, кампания против дедовщины в армии и т.д.), что, на наш взгляд, говорит о критически опасном накоплении скрытых конфликтов в белорусском обществе.

Скрытый конфликт – это всегда опасный «гнойник» на теле общества. Чем он больше – тем хуже последствия после «прорыва». Чем позже «взрывается» скрытый социальный конфликт, тем больше насилия может быть при его «вскрытии». Это означает, что скрытые конфликты нужно идентифицировать и своевременно решать, чтобы избежать любого насилия в обществе в разных формах.

Белорусское государство – это государство-«суицидник» (термин придуман активистами «Нашего Дома», обозначает готовность к агрессии и аутоагрессии при конфликте и неумение заканчивать конфликт), т.е. в любом конфликте, будь это конфликт межу гражданином и государством, социальной группой и государством, другим государством (Европой, Россией и т.д.), белорусское государство воспринимает любое несогласие кого-либо на что-либо как личную атаку на себя и яростно атакует в ответ, вместо того, чтобы решать проблему (конфликт) по существу. Часто эта стратегия дает результат, потому что не все участники конфликтов с белорусским государством готовы «сжигать себя» и «идти до конца» (своего или белорусского государства) в этом конфликте.

Важно помнить, что если скрытые продолжительные социальные конфликты своевременно не «лечить», то наступает «сепсис» – общее «заражение» государства, и начинаются вооруженные конфликты, гражданская война, бандитизм, убийства гражданами друг друга. Скрытый конфликт между «глубинкой» Америки, накопившиеся «невидимые» проблемы среднего американского класса, который был проигнорирован политической элитой, привело к избранию Дональда Трампа. Поэтому превенция и своевременное выявление, а потом и разрешение социальных конфликтов – это задача №1 для любой страны, государства, правительства сегодня.

Что происходит в Беларуси сегодня?

Рост скрытых социальных конфликтов в белорусском обществе и причины этого роста

1. Расходы белорусского государства превышают доходы, денег белорусским чиновникам стало не хватать. Грубо говоря, белорусская власть живет «не по карману». Несмотря на то, что Россия не сократила поддержку Беларуси (даёт кредиты, например, 700 млн в августе 2017 года^[1], даёт беспошлинную нефть, дешёвый газ, который с 2018-го будет ещё дешевле^[2]), а также держит открытым свой рынок, белорусской власти стало катастрофически не хватать денег. При этом у белорусских госпредприятий растут убытки из-за того, что стареют основные фонды, оборудование. Деньги на несколько предыдущих «модернизаций» были потрачены впустую.

Кроме этого, денег не хватает, потому что пошли рекордные выплаты по внешним кредитам – это очень существенный фактор. По состоянию на 1 июля 2017 года величина внешнего и внутреннего госдолга, по данным Минфина Беларуси, составила 40,4% ВВП. Это максимальное значение за все 25 лет белорусского суверенитета. Сейчас только на обслуживание госдолга идёт 10% расходов республиканского бюджета. В результате государство вынуждено существенно ограничивать в том числе социальные расходы, чтобы рассчитаться по накопленным долговым обязательствам^[3]. При всём этом Нацбанк не включает печатный станок, то есть, в отличие от прошлых лет, отсутствует инфляционное финансирование госрасходов. А это увеличивает потребность в деньгах – раньше она компенсировалась инфляцией, а народ терпел, теперь инфляция резко сократилась – бюджету стало труднее. А народ не очень уже и терпит.

2. Белорусская власть выжимает недостающие ей ресурсы у населения. Белорусская власть выбрала очень опасную стратегию выжимать деньги у нищего населения на нужды государства. Учитывая резкое падение доходов населения в Беларуси, это приводит к росту социальной напряженности, дестабилизации и очень большого народного недовольства, которое никуда не выплескивается, а только накапливается.

Для сведения: по законодательству Беларуси правом привлекать граждан к административной ответственности наделяются свыше 30 уполномоченных органов, в т.ч. районные суды, экономические суды, административные комиссии при районных исполкомах, органы внутренних дел, органы Комитета госконтроля, органы пожарного надзора, органы санитарного надзора, пограничные войска, таможенные органы, налоговые органы, органы Минфина и Минтранспорта и коммуникаций и др^[4].

В бюджет страны изначально заложена цифра штрафов, которые госорганы должны любой ценой взыскать с населения. Например, в 2016 году около 3.8 млн. белорусов было оштрафовано, т.е. фактически был оштрафован каждый второй житель страны или каждая семья. В 2016 году в бюджете Беларуси был запланирован сбор – 100 миллионов рублей штрафов с населения (это примерно 50 млн. евро), а в 2017 году в бюджет Беларуси уже заложена цифра штрафов – 136 млн (это примерно 68 млн. евро)^[5]. По статистике МВД, 89% белорусов в возрасте от 18 до 50 лет привлекались к административной ответственности^[6]. Такое поведение белорусского государства плодит очень много недовольных людей, которые «ждут своего часа».

3. Люди не в состоянии оплачивать то, что от них требует белорусское государство. Эти штрафы платить белорусам нечем. Государство берет в заложники детей (изъятие детей за неуплату штрафов, налогов или коммунальных платежей – это стандартная практика в Беларуси), использует другие механизмы выдавливания денег из людей, ни к чему хорошему, на наш взгляд, это не приведет. Кроме этого, у населения растет огромная задолженность перед государством за коммунальные услуги. Так, на начало 2016 года жителями только Минской области было не оплачено за услуги ЖКХ порядка 94 млрд. белорусских рублей (это примерно 47 млн. евро)^[7].

Точной цифры задолженности населения по Беларуси нет (понятно, почему это скрытая статистика), но можно умножить 47 млн. евро х 6 областей и получить примерную цифру, сколько должно население государству за услуги ЖКХ. Еще одна особенность в том, что неспособность населения оплачивать услуги ЖКХ растет лавинообразно: еще в 2015 году задолженность населения по всей Беларуси составляло 53.8 млн. евро, а в 2016 году эта цифра приблизительно равна долгам в одной области^[8]. Любопытно, что вся статистика по задолженности населения по ЖКХ в масштабах всей страны – закрытая. Она вообще отсутствует как на сайте Министерства жилищно-коммунального хозяйства, так и на сайте Белстата. Такая ситуация (государство хочет от людей денег, а денег у людей нет) создает очень нехорошую базу для насильственного социального взрыва, когда люди выйдут на улицы протестовать, а представители государства будут принимать ответные насильственные меры. Это прямой путь к гражданской войне.

4. Особенность скрытого конфликта в том, что он всегда ищет выход. Это означает, что человек в ситуации скрытого конфликта становится агрессивен и способен на насильственные действия в отношении себя и других, чаще всего это происходит в семье и с близкими людьми. В Беларуси наблюдается рост бытового насилия. По статистике МВД, за свою жизнь 77% женщин сталкиваются с одной или несколькими формами партнерского насилия. Каждое четвертое женское самоубийство в Беларуси — следствие насилия в семье^[9]. Но белорусы – не агрессивная нация. Такой возрастающий уровень насилия в семьях, на наш взгляд, имеет причиной именно нерешенные и не решаемые по вине государства долговременные скрытые конфликты в обществе.

5. Кроме этого, Александру Лукашенко так и не удалось вернуться к уровню преступности в «лихие девяностые» (это 1991-1993 годы), хотя государственная пропаганда много говорит про то, как Александру Лукашенко удалось победить «бандитизм и разгул криминала». Не помогло даже введение нового Уголовного кодекса в 2001 году, в котором стало значительно меньше нарушений, за которые предусмотрена уголовная ответственность. Многие преступные деяния перешли в разряд административных правонарушений, а на некоторые — милиция даже перестала регистрировать. В 2013 году Минск даже стал вторым по опасности городом в Европе по количеству умышленных убийств по статистике ООН^[10].

Но даже с изменением нового Уголовного Кодекса цифры уголовных преступлений совсем не радуют. Для сравнения:

1991 – зарегистрировано 81,3 тыс уголовных преступлений.

1992 – зарегистрировано 93,7 тыс. уголовных преступлений.

2015 – зарегистрировано 96.9 тыс уголовных преступлений

2016 – зарегистрировано 92.9 тыс уголовных преступлений

2017 – с января по сентябрь уже совершено 64,9 тыс. уголовных преступлений^[11], но МВД уже бьет тревогу по статистике изнасилований (их количество выросло в сравнении с 2016 годом на 77%)^[12].

При этом социальный портрет преступника (т.е. человека, который использует насилие и совершает уголовное преступление) – это мужчина до 30-ти лет из провинции, т.е. выросший и воспитавшийся при Александре Лукашенко и использующий его методы решения своих проблем и в коммуникации с созданным Александром Лукашенко обществом^[13].

Для понимания общественно-политической ситуации сегодня также нужно добавить два очень серьезных скрытых насильственных конфликта, которые сегодня активно развиваются в невидимой сфере.

1. Конфликт белорусских боевиков, которые уехали воевать в Украину (часть уехала воевать на стороне русских, часть на стороне украинцев) с белорусским государством. Сегодня они не могут вернуться домой, потому что в Беларуси существует уголовная статья за наемничество и принятие участие в любом вооруженном конфликте. Мало того, Александр Лукашенко прекрасно осознает опасность для себя объединенных групп вооруженных людей с боевым опытом действий, которые не подчиняются никому. Поэтому практически всех боевиков, кто пытается возвратиться, белорусские силовики отлавливают и сажают в тюрьмы. Этот конфликт есть и мы думаем, что в случае социального взрыва эти белорусы с оружием и боевым опытом будут в Беларуси (между ДНР, ЛНР и Беларусью фактически нет границы). Мы видим эту угрозу, и она нам не нравится.

2. Назревающий и очень эмоциональный скрытый геополитический конфликт с Россией, которое также является государством-«суицидником» и также не умеет решать конфликты и выходить из них. Если не считать передачи НТВ 29-го ноября 2017 года, где российские ведущие эмоционально назвали Александра Лукашенко «гулящей женой» и «проституткой»^[14], в медиа-пространстве нет привычных белорусскому обывателю российско-белорусских ссор, скандалов, выяснения отношений и разборок. Это опасный знак.

Конфликты с Россией всегда развивались по сходному сценарию с конфликтами различных социальных групп в Беларуси с белорусским государством, и эскалация конфликта между Беларусью и Россией происходила примерно раз в год, обычно в конце года или в начале года. Наш опыт в управлении конфликтами подсказывает, что перед эскалацией социального конфликта стороны всегда не разговаривают друг с другом, избегают касаться спорных острых тем и при встрече очень осторожно разговаривают «ни о чем». Возникает такой своеобразный этап «затишья перед бурей», т.е. напряженного молчания.

Потом происходит резкая эмоциональная эскалация конфликта (как правило, из-за цен на газ или пустяка), и чем больше стороны не разговаривали друг с другом, тем она будет эмоциональнее и иррациональнее. Президенты России и Беларуси друг с другом не разговаривают и ничего не обсуждают. Почти год у Александра Лукашенко и Владимира Путина не было двухсторонней встречи (последняя была 3-го апреля 2017 года в Санкт-Петербурге, и то ей помешал теракт в метро^[15]), они встречаются только публично и на неких мероприятиях.

На наш взгляд, это говорит о том, что наступает предпоследняя стадия скрытого конфликта России и Беларуси, которая закончится очень эмоциональной конфронтацией обоих стран. Если во всех скрытых социальных конфликтах белорусское государство выступало с позиции сильного, то в этом эмоциональном конфликте с Россией оно будет играть примерно ту же роль, что и белорусская женщина в конфликте с белорусским государством, т.е. будет в позиции слабого. Александр Лукашенко это понимает и этого очень боится, как разрешить ситуацию, он не знает.

Просим обратить внимание, что Александр Лукашенко обратился публично к Владимиру Путину на неформальной встрече глав государств СНГ 26-го декабря 2017 года^[16]. Очень любопытен невербальный язык, которым обмениваются Лукашенко и Путин (бегающий взгляд Александра Лукашенко, тяжелый взгляд исподлобья Владимира Путина, тяжелые вздохи Александра Лукашенко, каменные лица обоих президентов). Важно отметить, что почти 6 минут выступления Александр Лукашенко ни разу не упомянул про развитие российско-белорусских отношений (отметил только выросший на 25% товарооборот Беларуси и России), долго хвалил Владимира Путина, говорил про ситуацию вокруг российских спортсменов и Олимпиады, а буквально в последние несколько секунд говорит самое для себя важное, но очень странным сдавленным голосом:

«Владимир Владимирович (скороговоркой), нам бы хотелось сохранить стабильность в отношениях. Постарайтесь сделать так, чтобы эта стабильность сохранилась и после президентских выборов».

И речь здесь не про то, останется ли Путин после выборов, а про развитие белорусско-российских отношений после выборов в России. Камера показывает лицо Путина, оно каменное. За все время выступления Лукашенко никто из двух президентов не улыбнулся и не пошутил. У обоих мрачные выражения лиц. Если бы мы не знали, что происходит между ними в действительности, то решили бы, что они обсуждают чью-то смерть или похороны.

Поэтому мы считаем, что скрытый конфликт России и Беларуси также может закончиться очень сильной эмоциональной эскалацией из-за какого-то пустяка, и стороны будут очень яростно атаковать друг друга и не будут способны остановиться. Вопрос только в том, будут ли все методы атаки друг друга в этом конфликте мирными, а также кто (какие страны) будут втянуты в этот конфликт и в какой роли.

Второй важный вопрос в этой ситуации: совпадет ли эмоциональная эскалация конфликта с социальным взрывом и эскалацией всех скрытых конфликтов внутри Беларуси? Если да, то прогноз развития событий в Беларуси будет очень пессимистический.

Итак, общественно-политическая и экономическая ситуация – сложная.

Шансы на социальный взрыв с использованием насилия – велики. Вопрос только в том, когда это произойдет: завтра, через год или через пару лет.

Что же делать? Какие есть стратегии в Беларуси на сегодня?

Стратегии изменения ситуации и разрешения социальных скрытых конфликтов

1. Стратегия №1. Самая массовая и распространенная. Ничего не делать в надежде, что ничего не будет. Стараться не трогать ситуацию. Максимально призывать «к мирному диалогу». Именно этой стратегии и придерживается сегодня белорусская власть, часть оппозиционных политических организаций и большая часть представителей гражданского общества. Самая безответственная и опасная стратегия, на наш взгляд.

Если сейчас не предпринимать никаких шагов, то развитие ситуации в Беларуси будет идти не по «украинскому сценарию», а на наш взгляд, по сирийскому. Т.е. будет какая-то мелочь, которая взорвет Беларусь почти в прямом смысле. Люди выйдут убивать чиновников и милицию, милиция и чиновники – людей. Добавьте ещё сюда пророссийских и проукраинских боевиков, которые сразу приедут с оружием в руках. Потом ещё эмоциональный и затяжной конфликт с Россией, который тоже обязательно что-то добавит в общий кипящий котел… Ничего не делать – это прямой путь к гражданской войне. Тут не должно быть иллюзий. Оставить ситуацию как есть – это может быть вторая «Сирия».

Плюсы данной стратегии: всегда можно сказать «я не виноват» и «я не знал, что все так плохо» и снять с себя ответственность за происходящее.

Минусы данной стратегии: если не успеть эмигрировать к эскалации конфликтов, то придется переживать все процессы вместе с Беларусью, а они будут болезненные и, как мы подозреваем, не всегда мирные.

2. Стратегия №2. Вести диалог с белорусским правительством, объясняя свою точку зрения. Стратегия хороша тем, что стороны все-таки между собой разговаривают и не молчат, т.е. все скрытые конфликты и противоречия развиваются в мягкой форме и есть шансы избежать эмоциональной эскалации и блокирования друг друга. Стратегия дает возможность определенного влияния на ситуацию, если не позволять белорусской власти манипулировать понятием «диалога», потому что, чаще всего, под «диалогом» белорусским государством подразумевается, что стороны встречаются, разговаривают, но вторая сторона отказывается от своих потребностей, интересов и нужд ради самого факта разговора с белорусским государством. Для белорусских организаций на практике выбор стратегии «диалога» означает фактически превращение в GONGO (полностью контролируемые государством организации).

Плюсы данной стратегии: возможность влияния на ситуацию, снижение напряженности в отношениях с белорусским государством и чиновниками.

Минусы данной стратегии: она не устойчивая, белорусская власть в любой момент может как поменять договоренности, так и откатить ситуацию назад, выставив в некрасивом свете вторую сторону диалога, как это уже произошло в свое время (декабрь 2010) с министром иностранных дел Польши Радославом Сикорским и министром иностранных дел Германии Гидо Вестервелле.

3. Стратегия №3. Идти на эскалацию конфликта мирным путем (через протестные акции). Это стратегия Николая Статкевича и Белорусского демократического конгресса. Не такая глупая и странная, как кажется на первый взгляд. Но эта стратегия имеет смысл только в ситуации, если те участники конфликта, кто идет на его эскалацию, имеют достаточно капасити (способностей) в управлении и разрешении конфликтов мирным путем. У «Нашего Дома» есть определенные сомнения, что те, кто придерживается этой стратегии, достаточно подготовлены в сфере управления конфликтами. А если нет достаточной подготовки, то тогда эта стратегия не имеет смысла и становится опасной.

Плюсы данной стратегии: чем быстрее возникнет эскалация ряда конфликтов внутри страны, тем больше шансов, что все остальные скрытые конфликты не наберут достаточно разрушительной энергии и не «рванут» одновременно.

Минусы данной стратегии: слишком велики риски, что с учетом вышеобозначенных факторов, стихийная протестная акция выйдет из-под контроля и станет насильственной, т.е. управлять конфликтами и направлять их в мирное русло, уже не получится ни у одной, ни у другой стороны.

4. Стратегия №4. Куда-нибудь заранее эмигрировать, чем, собственно, и занимается сейчас около 1 млн. белорусов.

Это отличная стратегия для развития личных талантов и собственной жизни, но, к сожалению, всю Беларусь нельзя эмигрировать. Кстати, эту стратегию выбирает не так мало белорусов, как могло бы показаться. Например, белорусы во II квартале 2017 года получили $267 млн личных переводов из-за границы — это на 22,5% больше по сравнению с аналогичным периодом 2016 года^[17]. Из них чистая оплата труда (минус выплаченные подоходные налоги) составила $96,6 млн. — в сравнении со II кварталом 2016 года она выросла на 19,7%^[18]. Все остальное – это денежные переводы от тех, кто уехал работать за границу.

Для полноты картины важно понимать, что большинство белорусов работает все-таки в «шаговой доступности» (Россия, Польша, Литва и т..) и привозят деньги родным лично. Переводят деньги через платежные системы только те белорусы, которые уехали далеко, дальше Москвы. Всего за 2016 год на миграционный учет в России поставлено 346 тыс. белорусов — и понятно, что большинство из них приехали работать, пусть и без официального оформления. Более того, по оценкам даже белорусских госорганов, реальное количество белорусов, отправившихся на заработки в Россию, может оказаться значительно большим (вплоть до 1 млн. человек)^[19]. По оценкам Европарламента, ежегодно в Европу перебираются порядка 8 тыс. белорусов, а общая численность белорусских мигрантов в ЕС составляет 267 тыс. человек. Т.е. данная стратегия сегодня довольно популярна среди белорусов^[20].

Плюсы данной стратегии: человек уезжает из Беларуси и его больше не волнуют проблемы Беларуси, он строит свою собственную жизнь и развивает свои таланты.

Минусы данной стратегии: эмиграция не решает проблемы оставшихся в стране белорусов и Беларуси как страны.

Стратегия «Нашего Дома» по разрешению острых скрытых социальных конфликтов

Фото: Chess24

5. Стратегия №5. Стратегия «Нашего Дома»: «вернуть солдат с войны домой». Т.е. брать неразрешенные скрытые конфликты, разрешать их путем посредничества и закрывать конфликт до начала любой конфронтации. Высвободившуюся энергию перенаправлять в мирное русло (например, работать над выполнением «10 требований Нашего Дома к местным советам» или к работе по формированию местных бюджетов на устойчивое решение местных проблем).

Плюсы данной стратегии: снижает градус общественного раздражения и напряжения, ведет к деэскалации конфликтов и разрешению спорных вопросов между государством и гражданами. Дает возможность управлять ситуацией, предотвращая насильственное разрешение социальных конфликтов, направляет решение социальных конфликтов в мирное русло. Отличие данной стратегии посредничества от стратегии «диалога» в том, что это не диалог с белорусской властью, а медиация (посредничество) в конфликте между белорусским государством и белорусскими гражданами (социальными группами).

Миссия «Нашего Дома», с которой он создавался – это демократическая трансформация Беларуси исключительно ненасильственным путем.

Эта стратегия ведет к реализации нашей миссии. Это устойчивая стратегия, потому что строит такую систему, когда ситуацию нельзя откатить назад по желанию одной из сторон (например, белорусской власти).

Минусы данной стратегии: медленная и требует очень много собственных эмоциональных и временных ресурсов, а также хорошего капасити (способностей) в менеджменте конфликтов и профессионального уровня. Во время разрешения любого конфликта часть негативной энергии всегда в той или иной степени выплескивается на самих активистов «Нашего Дома», а от этого люди морально устают.

Конфликт, который длился десятилетиями и который стороны воспринимают как часть своей жизни, нельзя разрешить и закрыть краткосрочно, за один день. Это долгий путь, но зато он более надежный и устойчивый.

Что данная стратегия обозначает на практике? Как это выглядит?

1. Этап 1. Визуализация конфликта. Это самый неприятный этап, но, тем не менее, без него не обойтись. Т.е. сначала нужно понять, что скрытый конфликт есть, понять, в чем он и визуализировать его. Почему важно визуализировать?

Визуализация – это всегда осознание той ситуации, в которой мы находимся сегодня. А значит, можно делать ей оценку и определить механизмы лечения. Визуализация по сути это тоже самое что и диагноз врача. Важно помнить, что сама диагностика конфликта – это самый болезненный этап. Дальше будет легче. Во время «диагностики», т.е. визуализации конфликт нужно «потрогать», а если его «трогаешь», то он всегда «болит» участникам конфликта, а значит, они начинают громко возмущаться (чаще всего в адрес тех, кто «трогает»). Раскрытие конфликта и разрешение его должно идти максимально бережным и аккуратным путем. Тем, кто это делает, нужно быть готовыми к тому, что на них выплескивается очень много негативных эмоций. Но это примерно такой же процесс, как операция, когда врач вскрывает гнойник: сначала больному очень больно, но потом наступает облегчение и рана заживает. Но как бы врач не хотел, застоявшийся гной будет пахнуть и, возможно, даже попадет на халат врача. «Трогать», т.е. разрешать скрытый социальный конфликт всегда страшно и неприятно – как государству, так и негосударственному сектору, потому что, как правило, разрешение скрытого конфликта требует решений, которые уже не нравятся (изменения законодательства, медиации с теми, с кем сторона конфликта в эмоциональной конфронтации и т.д.). Поэтому стандартная стратегия обоих сторон при наличии скрытого конфликта – его избегать и тянуть с принятием решения в разрешении конфликта, пока «не рванет». А у белорусского государства такая стратегия – это единственная стратегия, по-другому оно поступать не умеет.

2. Этап 2. Определение основных нужд и потребностей участников конфликта (чего хочет добиться каждая сторона, чтобы конфликт был остановлен). Это важно – нельзя решить конфликт, игнорируя интересы и потребности одной из двух сторон. Иначе конфликт уходит в скрытую сферу. Т.е. на данном этапе важно, чтобы две стороны конфликта друг друга не уничтожили или не уничтожили себя, а также признали потребности каждой стороны. Нужна своеобразная защитная «стенка» между участниками конфликта. Часто в последнее время такую «стенку» в своем лице ставит именно «Наш Дом». У белорусского государства больше силы и инструментов уничтожить гражданина в любом конфликте, особенно женщину (отнять детей и т.д.). проблема в том, что избегание конфликта не решает ситуации: государство само плодит и консервирует конфликты из-за пустяков.

3. Этап номер 3. «Вернуть солдат с войны домой». Смысл этапа – разрешить конфликт, а освободившуюся энергию направить в мирное русло (например, на работу местных органов власти и активных граждан над гендерно ориентированными и сбалансированными по статьям расходов бюджетами). Этот этап неприятен тем, что обе стороны конфликта так привыкли к ситуации «войны», что горячо и страстно сопротивляются, чтобы эту ситуацию прекратить. Почему мы называем участников конфликта «солдатами»? Потому что часто они сами себя так называют. Что власть, что оппозиция, что местные активисты часто используют военную терминологию в своей работе и оперируют терминами «война до победного конца», «это наши классовые враги» и т.д. Проблема в том, что праздновать победу часто уже некому: обе стороны конфликта так сожжены самим процессом схватки, что уже не остается сил ни на что иное, созидательное. Обычно обе стороны ставят одинаковые цели: уволить, посадить, уничтожить, поломать карьеру и т.д. Задача – разрешить конфликт и дать участникам конфликта другие конечные цели и другой смысл жизни, где они могут приложить свои таланты и способности и возможности, но уже ни с кем не воюя. Это не всегда получается сделать именно из-за изначальной привычки «воевать», но те истории успеха, что есть у «Нашего Дома», показывают, что это единственно правильный выбор.

4. Этап номер 4. Система SOS-оповещения для превенции конфликтов. Самые сложные для разрешения (на наш взгляд), это конфликты, которые тянутся по 10-20 лет. За это время участники привыкли к конфликту так сильно, что не предполагают своей жизни без него. Вторая сложность со скрытыми затянувшимися конфликтами в том, что они всегда эмоциональные и стороны друг друга уже не слышат. «Наш Дом» хочет придумать, предложить, внедрить и распространить систему раннего оповещения о конфликте, чтобы конфликт пресекался на ранней стадии (а не когда уже стороны готовы друг друга убивать), в том числе пресекать репрессии на ранней стадии тоже, чтобы избежать мрачных ситуаций аутоагрессии, агрессии, насилия, суицидов и т.д., которые активистам «Нашего Дома» периодически приходится наблюдать и в которых приходиться участвовать по вине противоположной стороны.

5. Этап номер 5. Полученные уроки и изменение системы, чтобы в будущем такие конфликты не возникали (а если возникали, то быстро решались). Это уже кампании адвокаси, т.е. изменение законодательных практик. Т.е. медленная, аккуратная, поэтапная трансформация существующей системы ненасильственным путем. Очень спокойно, шаг за шагом, с использованием определенных индикаторов, как мы можем отследить изменения системы. Это заключительный этап, но он тоже важный, потому что он «дает новый смысл жизни» участникам конфликта, не порождая новый конфликт.

Заключение

К сожалению, в Беларуси отсутствует публичная культура разрешения социальных конфликтов, где одним из участников является государство или представители государственных структур. Это приводит к тому, что конфликты уходят в скрытую сферу, накапливаются и переходят в стадию эмоциональной конфронтации. Это касается всех конфликтов – будь то конфликт отдельного гражданина с государством, социальной группы или другого государства.

На сегодняшний день в белорусском обществе продолжает расти и накапливаться скрытое напряжение от того, что государство тратит больше, чем есть денег, а недостающие ресурсы пытается брать с населения, которое стремительно нищает.

Стратегии выхода из данной сложной ситуации могут быть разные, каждая стратегия имеет свои плюсы и минусы. Разные игроки выбирают разные стратегии, в зависимости от преследуемых ими конечных и промежуточных целей.

В любом случае в ближайшие два года в Беларуси точно будет нескучно.

Экспертный совет МЦГИ «Наш Дом»

НАШ ДОМ

Международный Центр Гражданских Инициатив