Май покажет

Ну вот, «Газпром» повысил для Беларуси цену на газ. А ведь ещё недавно белорусские чиновники утверждали, что обо всём в Москве уже договорились.

16 февраля вице-премьер правительства Беларуси Владимир Семашко заявил, что документ «по нефти и газу» может быть подписан на следующей неделе: «Проект протокола находится на рассмотрении у руководства РФ».

Ага, договорились… до повышения цен. Лично я обратила внимание вот на какой момент. 3 марта российское издание РБК сообщило о письме зампредседателя правления «Газпрома» Валерия Голубева министру энергетики России Александру Новаку. Из него следует, что с 1 января нынешнего года российский природный газ для Беларуси подорожал на 6,81%, до 141,1 долларов США за 1 тыс. куб. м. Причём само письмо датировано 25 января 2017 года. То есть получается, что белорусские переговорщики по поставкам энергоносителей из России больше месяца «вешали лапшу» на уши Александру Лукашенко и всей стране, заверяя, что «практически обо всём договорились», и теперь нашей стране за газ придётся платить меньше. А поставки беспошлинной нефти вскоре «возобновятся в полном объёме».

На практике же оказалось, что потребители газа в Беларуси теперь будут платить почти на $80 млн больше. Цифра в масштабах государства небольшая, но она показала крах всех газовых переговоров белорусского правительства.

Кстати, знаете, как белорусские журналисты между собой называют Владимира Семашко? «Ярославна». Потому что как не выступает публично – обязательно плачется, рассказывает, как всё плохо, тяжело и трудно. Ну вот, дорассказывался. Сбылось.

Но я вообще хочу сказать о другом. Вот уже год мы следим за тем, как разворачивается «веер» белорусско-российских конфликтов – «нефтегазовый», «продуктовый», скандал с арестом пророссийских публицистов, «пограничный», многочисленные опасения белорусских экспертов по поводу российской аннексии или «гибридной войны»… И как-то наша публика привыкла думать, что белорусское будущее прописывается в Москве, причём независимо от того, хочет этого или нет Александр Григорьевич. (Полагаю, что не хочет.)

Действительно, нынешний начальник Беларуси и его подчинённые слишком много сделали для того, чтобы разорвать связи со всеми. Однако я сейчас думаю о другом. А насколько вообще адекватно продолжать считать, что именно в Москве формируется наше будущее? Быть может, Москва осталась уже только в роли своего рода «пугала» для Минска, Киева и прибалтийских столиц? А реальная политика в Евразии делается совсем в другом месте. Скажем, в Пекине.

Это рассуждения совсем не на пустом месте. В конце февраля академик РАН и советник президента России, известный экономист Сергей Глазьев опубликовал семь сценариев развития России в глобальной экономике. Они очень разные, но у них есть один общий момент: в каждом из сценариев фигурирует Китай, причём как сила, намного более значимая и могущественная, чем Россия. Понятно, что если Китай Россией может вертеть, как хочет, то Беларусью – этим «бутылочным горлышком» между Азией и Европой – и подавно.

Скажу честно: я совсем не приверженница Сергей Глазьева и тем более его взглядов на экономику. Слишком сильно от них несёт социализмом, госрегулированием и всеобщей уравниловкой, а заодно – идеями накачки национальной экономики за счёт печатного станка и тому подобных методов. Но нельзя не обращать внимания на его оценки складывающейся ситуации – как в мире в целом, так и на постсоветском пространстве.

Вообще же Сергей Глазьев считает, что Россия – как и всё постсоветское пространство – существует в условиях, когда два геоэкономических центра – США и Китай – ведут жесточайшую борьбу за глобальное лидерство. «Экономическая политика у нас пассивна. Не имея собственной стратегии, мы отдаём инициативу по освоению нашего экономического пространства иностранцам. Они господствуют на финансовом рынке и манипулируют им, доминируют на рынке машин и оборудования, потребительских товаров длительного пользования», – говорит Глазьев.

Интересам иностранных инвесторов подчинена и валютно-денежная политика. По его словам, эмиссия российских рублей ведется преимущественно под покупку иностранной валюты. Это означает, что эволюция российской (и не только) экономики направляется внешними силами, которые заинтересованы в потреблении российских природных ресурсов и сбыте своих товаров. «Инициативой в нашем финансово-экономическом ориентировании пока владеют «западные партнеры» – США и Евросоюз. Но вследствие введенных ими же санкций инициатива постепенно переходит к китайским товарищам», – считает Глазьев.

Так кто же реально влияет на политику нынешнего президента Беларуси – Москва или Пекин? Думаю, ответить на этот вопрос можно будет в мае. Тогда в Пекине состоится саммит глав государств – участников инициативы «Экономического пояса нового Великого Шелкового пути» (ЭПНВШП). А Беларусь (в лице своего руководства), как известно, ещё в прошлом году очень гордилась тем, что стала ключевым узлом этого самого «Нового Великого Шелкового пути», географической и транзитной смычкой между ЕАЭС и Европейским Союзом – тем самым рынком, ради которого Китай вообще выстраивает всю громаду транзитного пути через множество стран.

Вот и посмотрим: пригласят ли Александра Григорьевича в мае в Пекин, а если пригласят – то на какое место за общим столом посадят, дадут ли новых кредитов с инвестициями, продолжат ли вкладываться в китайский технопарк под Минском и логистические центры со складами. Или же интересы Беларуси в Китае будет реально представлять кто-то из Москвы. Мы хоть поймём, кто реально дирижирует нынешней белорусской властью. А значит, сможем разобраться, что нас ждёт и какое будущее нам строить.

Ольга Карач,
«Наш Дом»