– Накануне 2015 года Вы примеряете на себя одежды феминистки и потенциального кандидата в президенты. Считаете, женское большинство Беларуси созрело, чтобы поддержать Ваше стремление перекроить Беларусь на женский лад?

— Я стремлюсь «перекроить» Беларусь на демократический лад, причем с помощью не только женщин, но и мужчин.

 

Вы, кстати, даже не замечаете, как дискриминируете меня по признаку пола. Но я привыкла: еще десять лет назад, когда всем общественным деятелям Витебска на праздник дарили книги с видами Беларуси, мне подарили книгу рецептов. Поздравляя с днем рождения, мне обязательно желают родить ребенка и успехов в личной жизни (намек: бросай дурить, займись настоящим делом).

 

Ни в одном интервью с политиками-мужчинами я не слышала про необычное «мужское чутье» этих политиков, в то время как неким «женским чутьем» меня наделяют постоянно. Вот «и Беларусь будет перекроена на женский лад». Женщины в данной ситуации часто как раз носительницы и хранительницы этой дискриминации. Поверьте, за мою карьеру политика я достаточно наслушалась от женщин нотаций вроде: «Мне хватило мозгов не лезть в политику!», «Я не буду за вас голосовать, потому что я лучшая хозяйка, чем вы», «Женщина должна быть шеей, а не головой». Или рассуждения о том, что не бывает «женской дружбы, потому что между женщинами обязательно встанет мужчина» (о том, что в теории какая-то женщина вполне может рассорить и соратников по партии-мужчин, в голову почему-то никому не приходит).

 

«Не может быть традиционной избирательной кампании, если кандидат – женщина»

 

– Вы говорите, женщина серьезно усложнит избирательную кампанию Лукашенко, который принципиально против женщины-президента. Чем?

 

– Я бы сказала, что Лукашенко принципиально против любого президента или кандидата в президенты, кроме себя в главной роли.

 

Мир очень изменился за последние 20 лет, и стремительно меняется сейчас. Старые привычные схемы и методы уже не работают. Люди не успевают осмыслить эти изменения и понять их. Например, изменился традиционный конфликт «отцов и детей». Раньше традиционно всегда старшее поколение накапливало, собирало свой опыт, обобщало его и передавало молодым. Сегодня же молодое поколение вынуждено помогать старшему поколению адаптироваться в современном мире: например, научиться пользоваться скайпом, фэйбуком, мэйлом, да обычным пультом для телевизора, в конце концов. Изменилось восприятие смерти: раньше приход смерти всегда был видимым. Было понятно, как выглядит смерть: или это морщины и старость, или это рана и вытекающая кровь, и это симптомы отравления и т.д. Но, например, радиацию нельзя увидеть или пощупать. Смерть стала невидимой. Поменялось восприятие времени и пространства – мир стал тесный и быстрый. Мы живем в очень интересный период, когда даже привычные электоральные кампании уже становятся не такими уж привычными. Не только потому, что это Беларусь, а потому, что мир вокруг иной.

 

Когда я говорю про женщину-кандидата, я имею в виду, что женщине в политике, чтобы быть успешной, приходится не только бороться с «крывавым рэжымам», но и разбивать стереотипы, в том числе и внутри себя. Это воспитывает совсем другое мышление и совсем другие модели поведения. Не может быть традиционной избирательной кампании, если кандидат – женщина. Не важно, кто она.

 

– Все мы знаем, что для Лукашенко переступить через человека – раз плюнуть. В том числе – и через женщину: где его мать, где первая супруга Галина Родионовна, где Ирина Абельская – самые близкие женщины Лукашенко?

 

– Вопрос не в том, через кого переступает или собирается переступить Александр Лукашенко. Вопрос в том, что выбирают белорусы: пытаться остановить время и закрыться от мира или все-таки принять вызов (по-английски отличное слово «challenge» – вызов и новая возможность одновременно) и идти за прогрессом. В том числе и ближайшее окружение Александра Григорьевича. Как ни странно, но скоро белорусские чиновники станут первыми, кто будет заинтересован в восстановлении законности в стране, появлении системы сдержек и противовесов, а также независимых общественно-политических институтов. Потому что они заинтересованы в сохранении того капитала, который они сейчас держат в руках и который очень зависит от лояльности сегодня. Если посмотреть внимательно, у кого статистически больше шансов попасть за решетку – у среднестатического чиновника шансы неизмеримо выше, чем у среднего оппозиционера, а последствия намного хуже, ведь его даже защищать никто не будет.

 

«Белорусская политика давно делается в подъездах »

 

– Коллеги по оппозиции тоже вряд ли уступят пальму первенства женщине…

 

– Белорусские люди очень часто любят себя ограничивать и заниматься самоцензурой. Им нужно на все «специальное разрешение»: разрешение собирать подписи, разрешение работать с людьми, разрешение делать гражданские кампании. В части самозепретов они действительно еще на пальме сидят. Очень часто политическую оппозицию упрекают в том, что она живет «от выборов до выборов», причем упрекают свои, белорусские обыватели и аналитики. А на самом деле ответ прост: белорусские политики тоже часть белорусского общества и тоже сами себя ограничили выборными кампаниями. Им кажется, что вне этих кампаний для работы с людьми нужно специальное разрешение от кого-то. К примеру, чтобы возложить венок ко Дню Победы нужно специальное разрешение от исполкома. Затем следует заламывание рук от горя – очевидно, что исполком откажет. Помните, как в анекдоте про священника и Великий пост? «Тогда, святой отец, если нам нельзя, то почему Вы едите в Великий пост и мясо, и рыбу?» – спросил удивленный крестьянин. «Потому что я, сын мой, никого об этом не спрашиваю», – был ответ…

 

Разрешения взять власть никто ни у кого не спрашивает – это давно известная аксиома. Почему я должна спрашивать кого-то из оппозиции, уступят ли они мне пальму первенства? Пальма – не белорусское растение, поэтому пусть лучше сидит в кадках в офисах. А мы пойдем тем путем, который выбрали… Ни у кого не спрашивая.

 

Все забывают о том, что белорусская политика уже давно делается даже не на кухнях, она делается в подъездах. Там грязно, неуютно, воняет канализацией, дохлыми кошками и стухшими продуктами. Там обшарпанные стены и заплеванные лестницы. Но именно там решается судьба любой политической кампании и любого политика. Кто завоюет подъезды – завоюет Беларусь. Высокий кабинет и люди в деловых костюмах – это ширма, простая картинка. Можно красивой картиной завесить дырку в стене, но саму стену она не поменяет, а уж тем более не пробьет.

 

«Вы намекаете, что у меня нет избирательного права в Беларуси?»

 

– О том, что лидер «Нашего Дома» Ольга Карач пойдет в президенты, не говорит только ленивый. Хотя Вы и пытаетесь сохранить интригу вокруг возможного участия в президентской кампании. Сформулирую вопрос по-другому: при каких условиях Вы не пойдете на президентские выборы в качестве кандидата?

 

– Очень простой ответ: если у меня не будет известности выше 40% и популярности выше 20%. Никто из белорусских политиков или общественных деятелей, кроме, конечно, Александра Григорьевича, не получал поддержки во время избирательных кампаний больше 20-25%. Даже все кандидаты от оппозиции вместе не набирали. Никто не знает, что будет, если кто-то выйдет, наконец, из «оппозиционного гетто» и будет иметь широкую народную поддержку.

 

– Некоторые, правда, сомневаются, что Ольгу Карач зарегистрируют в качестве кандидата: статья 80 Конституции гласит, что президентом может быть избран гражданин Республики Беларусь по рождению, не моложе 35 лет, обладающий избирательным правом и постоянно проживающий в Республике Беларусь не менее десяти лет непосредственно перед выборами.

 

– Вы, правда, верите, что в Беларуси регистрация кандидатов происходит честно и справедливо? Может, Вы еще в честные выборы верите и в честный подсчет голосов? Регистрация кандидатов – это сугубо политическое решение. Не более того. Кроме этого, мне будет минимум 36 лет, я постоянно проживаю на территории Республики Беларусь и других паспортов, кроме белорусского, у меня нет. Или Вы намекаете, что у меня нет избирательного права в Беларуси? У всей страны его нет…

 

– Чтобы идти в одиночку на президента, нужны люди, нужны финансы. Обладаете ли Вы достаточными ресурсами, чтобы собрать необходимые для регистрации 100 тысяч подписей?

 

— Почему в одиночку? Я всегда улыбаюсь, когда мне говорят про «одиночку». Это очень лестно, но есть определенные действия, которые «в одиночку» сделать невозможно: и не важно, кто ты – Ольга Карач, Александр Лукашенко или Павел Шеремет. В «Нашем Доме» много людей, которые и словом, и делом доказали, что они «воины».

 

– Лукашенко предлагает белорусам «чарку и шкварку». Бывший кандидат и, возможно, будущий Виктор Терещенко предлагает электорату «программу выхода из кризиса». Чем можете привлечь избирателя на свою сторону Вы?

 

– Евроремонт нашего общего дома – Беларуси. Пришла пора улучшить стандарты качества жизни всех белорусов. Да, в Беларуси сейчас нет массовых смертей от голода, дети ходят в школу, люди получают зарплаты и пенсии вовремя. Но настало время работать над улучшением качества того, что мы имеем сегодня. Почему из крана сегодня невозможно пить воду? Довольны ли мы качеством белорусских продуктов? Экологичны ли они? Устраивает ли нас наша медицина? Почему в Беларуси падают балконы? Почему не в каждом дворе стоят современные детские площадки? Как повысить среднюю продолжительность жизни, в первую очередь, белорусских мужчин? Как сделать так, чтобы белорусские пенсионеры наслаждались своей жизнью на пенсии, а не доживали в нищете свои годы? Как сделать наши дома более энергосберегающими, при этом не платить больше за отопление и не замерзать зимой? Вопросов много, но пришло время работать над ответами.

 

Я хочу видеть Беларусь как «общество равных возможностей»: для мужчин и для женщин, для минчан и жителей «глубинки». «Это равный доступ – к хорошему образованию, к качественной медицине, к достойно оплачиваемой работе, к выбору партнера, религии, к возможности достойно растить и воспитывать детей.

 

– Ваша семья готова пожертвовать покоем ради Вашей политической карьеры?

 

– Моя политическая карьера началась не сегодня и не вчера, и даже не пять лет назад. Поэтому моей семье уже давно пришлось сполна хлебнуть доли иметь родственника-политика. Моей семье покой не снится, как минимум, уже последние пятнадцать лет.

 

«Я буду с теми, кто готов выходить из «оппозиционного гетто»

 

– Белорусская оппозиция поделена на три лагеря: авторы «Народного референдума» (БНФ, «Говори правду» и «За свабоду»), ОГП с идеей праймериз и сторонники бойкота, который, похоже, будет проповедовать политическая эмиграция. Чья позиция ближе Вам, с кем бы Вы пошли в разведку в 2015 году?

 

– Я бы сказала, что белорусская оппозиция поделена на два лагеря: ОГП все ближе и ближе к сторонникам бойкота. Один лагерь не подает руки другому, и, кажется, уже все забыли, почему так.

 

По моему мнению, в ближайшие годы произойдет серьезное переформатирование политического поля Беларуси, очень многое будет меняться. Пока слишком много неизвестных, чтобы делать какие-то прогнозы. Но я точно буду с теми, кто готов выходить из «оппозиционного гетто», кто готов работать с людьми, кто готов стучаться в каждую дверь. Я лично – готова это делать. И готова протянуть свою руку и подставить плечо всем, кто готов быть моим партнером в этом процессе.

 

– С 2008 по 2012 год Вы возглавляли Витебскую областную организацию ОГП, на президентских выборах 2010 года работали в команде Романчука. Вы по-прежнему остаетесь членом ОГП, хотя и ведете свою игру?

 

– Во-первых, уточню: я не была на президентских выборах 2010 года в команде Ярослава Романчука. Я не была ни в чьей команде на тех выборах. Быть в команде Ярослава я не хотела (были причины), а быть в команде другого кандидата, будучи членом ОГП, считала непорядочным для себя.

 

Во-вторых, я считаю очень некрасивым, когда человек, покидая руководящие посты в организации, покидает и ее саму. Хватит нам развалов. Я ушла с поста руководителя Витебской областной организации ОГП и члена Национального Совета ОГП в 2012 году, причем сама и сознательно. Однако у меня есть принципы, и поливать грязью покинутое считаю неправильным. Мы долго разговаривали с Анатолием Лебедько еще в начале 2012 года о моем уходе, обсуждали, как это сделать. Но я все еще состою в ОГП, как обычный рядовой активист, и это мне не мешает заниматься своим делом, играть в свою игру. Естественно, не против ОГП и не против Анатолия. Если моя игра и игра ОГП будет совпадать, то я, конечно, всегда готова поддержать ОГП.

 

«Единый кандидат либо два полуединых»

 

– Анатолий Лебедько считает, что «у нас сегодня нет партнеров, с кем мы могли бы говорить», Олег Гайдукевич заявляет, что «в Беларуси политиков нет, не с кем общаться». Почему же оппозиция 19 лет не побеждает Лукашенко, если каждый оппозиционер – самый умный и самый сильный?

 

– Это правда, что в Беларуси почему-то сложилась славная традиция считать всех идиотами, кроме самого себя.

 

Если в Беларуси человек достиг вершин в другой сфере, ему будет тяжело стать хорошим политиком: высокий общественный статус будет мешать накоплению политического опыта и избавлению от бытовых стереотипов о политике, а общество будет замечать все его ошибки и не будет прощать их опять-таки из-за высокого статуса.

 

В чем проблема «долгожительства» Александра Лукашенко? В чем проблема многих других политиков Беларуси? Они приходят в политику, как правило, уже состоявшись в другой сфере и не понимая, что попадают в очень специфическую среду – это как Алиса в Зазеркалье: вроде бы все знакомо, но как-то не так. Но человек верит, что его предыдущий жизненный опыт поможет ему в политике. И чем выше была должность, тем сложнее ему адаптироваться в новых условиях, тем сложнее ему сказать: «Теперь мне придется начать все сначала». При этом общественного внимания чеовек получает сразу много – эдакий кредит доверия, а вот времени на анализ своих просчетов и ошибок – мало. Он сразу взлетает на политический Олимп, от него требуют бить рекорды по бегу, когда он и ходить-то толком не умеет. Недоброжелателей много, опыта в отборе команды нет, стратегического мышления – тоже, он еще и сам не понимает, чего хочет в итоге получить, а каждая его ошибка сразу бросаются в глаза. Политик-младенец еще не умеет отличать болтунов и демагогов от нормальных людей, не готов отсеивать политическую глупость от политической мудрости, а выглядит это все для него одинаково: какие-то бумажки с умными графиками, в которых он совсем не разбирается.

 

И сценарий один: все бросаются к новому «лидеру», виснут на нем, топят грузом своих и его ошибок, а потом горестно слезают с «трупа» и восклицают: «Ах, опять не тот!» Сложно бывшему директору завода начать с нуля: листовки, подписи, общение с людьми не в приказном порядке, стучаться в каждую дверь – он привык, чтобы люди сами приходили к нему. Но сам не попробуешь, откуда узнаешь, как хорошо спланировали для тебя твою кампанию другие? Итог один: объявив себя очередным «шахматным королем» – спасителем нации от злобного тирана, политик, не успевший побывать в пешках и не набравшийся элементарного политического опыта, сразу же получает «мат». И выходит из игры. И начинает шипеть либо в сторону «короля» другого цвета: «он же сумасшедший»; либо в сторону своих бывших соратников, что они какие-то «не такие», что им давно пора «на свалку истории». И что он бы вообще все сделал «по-другому», если бы ему дали еще один такой шанс. Но, увы, король умер, да здравствует король! – общество в это время разворачивает лихорадочные поиски нового «короля».

 

– Удастся ли оппозиции выйти на 2015 год с единым кандидатом?

– Я думаю, что будет единый кандидат. Или два «полуединых» кандидата – каждый от своего «лагеря». Оппозиция сможет объединиться, в конце концов, большую часть избирательных президентских кампаний лидеры договаривались между собой, не будем забывать об этом.

Иван Греков, «Белорусский партизан»

Фото: Alex Krum