Шеф-редактор газеты «Народная воля» Светлана Калинкина поделилась со слушателями школ молодого журналиста, что привело ее в профессию, как Лукашенко напросился к ней на интервью, и почему непрофессионально давить человека пропагандистским танком.

— Светлана, вы ни разу не пожалели, что выбрали профессию журналиста?

— Нет, я никогда не жалела об этом, и более того, у меня счастливым образом профессия сочетается с хобби.

Правда, моя семья хотела, чтобы я стала врачом. Помню, как к нам в школу пришли работники радио готовить материал о вреде пьянства у подростков. Нам задавали вопросы – мы отвечали. Прошло пару дней. В класс забежала директор школы и сообщила, что работникам радио понравился мой голос. Так восьмиклассницей я оказалась на белорусском радио.

— Кроме вас, кто-то из родных занимается журналистикой?

Светлана заулыбалась.

— Мой сын учится в БГУ на программиста. Родители и муж тоже не журналисты.

— Расскажите о самых сложных интервью, которые доводилось делать.

— Их было несколько. В 1995 году я работала в «Белорусской деловой газете». Мне надо было сделать интервью с председателем Конституционного суда. Я с ним пообщалась, вернулась в редакцию и включила диктофон. А там тишина… Я запаниковала, ведь интервью на целую полосу надо сдать на следующий день!

— Как выкрутились из ситуации?

— Я восстановила разговор по памяти и попросила собеседника глянуть текст. Но что вы думаете? Прошло время. Иду делать интервью с министром иностранных дел. Возвращаюсь. И опять пустая запись! Позже выяснилось, что в министерствах установлены заглушки – защита от записи.

— А были неожиданные интервью?

— Было у меня неожиданное интервью и с Александром Лукашенко. С ним я знакома еще до первой предвыборной кампании.

Возвращаясь с саммита СНГ, я подошла к президентскому самолету и поинтересовалась у охраны, найдется ли для меня место. Меня впустили.

Самолет прилетел в Минск. С одного трапа спускается глава государства, с другого – журналисты, секретари и делегация. Лукашенко подходит ко мне и говорит: «Светлана, у тебя нет ко мне вопросов?!» Я достаю из сумки диктофон, и мы начинаем с ним беседовать. Разговаривали долго, уже охрана начала подавать мне сигнал. На что Лукашенко сказал, что охрана не должна им командовать. И мы разговаривали дальше.

— Действительно, неожиданно. Белорусским журналистам непросто получать информацию.

— Это свидетельствует о неправильном состоянии в нашем государстве. Каждый человек, не обязательно журналист, имеет право на получение информации. Кстати, сегодня эта проблема актуальна как для независимых, так и для государственных СМИ.

— С какими еще трудностями сталкиваются независимые журналисты?

— С давлением со стороны правоохранительных органов. Особенно, если журналисты пишут на политические темы и о коррупционных схемах.

Но от проблем не застрахованы и сотрудники государственных СМИ. Журналистам, которые выпрыгивают из штанов, чтобы угодить власти, стоит совершить малейшую ошибку, как они вылетают пробкой в никуда. И найти работу таким журналистам практически невозможно. Ценят профессионалов, тех, кто следует этическим нормам. Непрофессионально давить человека пропагандистским танком. Даже если ты ненавидишь человека, про которого пишешь, ты должен дать ему слово, а не передергивать факты. Это закон профессии.

— У вас возникали проблемы из-за профессиональной деятельности?

— Однажды ко мне пришли сотрудники правоохранительных органов, чтобы провести обыск. Они предъявили постановление, в котором значилось, что я сотрудничаю с сайтом charter97.org. Это абсурд! На тот момент я даже не знала, где находится офис «Хартии».

— Как в таком случае себя обезопасить?

— Не надо показывать вид, что боишься. Если с вами захотят что-то сделать, то разговаривать не станут. Ну, а если у журналиста есть компроматы, их надо быстро обнародовать. Главное правило – до публикации никому о них не рассказывать.

— Как вы относитесь к автоинтервью?

— Все публичные профессии подразумевают, что в них идут люди амбициозные, с высокой самооценкой. И дальше может наступить период любования собой. И вот, мне кажется, когда авторское «я» начинает зашкаливать, это неправильно. Как вариант, когда это становится системой, журналист рассказывает о себе бесконечно, и ему это нравится.

Случаются события, вызывающие наш гнев, наше недовольство, достойное, как нам кажется, появления в газете, даже крупного разбирательства. Например, потекла крыша, неделю не идет ЖЭС, или ехал в поезде, нахамила проводница. У журналиста есть площадка, где он может все это обнародовать, выплеснуть свой праведный гнев. Я считаю это злоупотреблением инструментом, который ты имеешь в руках. Это из той же серии, что сам по себе журналист не может, как правило, выступать источником новостей.

Можно привести свой собственный пример в качестве дополнения к чьей-то истории, но в чистом виде писать про самого себя, что с тобой происходит, не совсем корректно.

…Но вообще лучше про самих себя писать меньше. Работая на телевидении, в газете, на радио ты не сам себе должен быть интересен, а тебе должны быть интересны люди, события, все, что происходит вокруг.

Если ты концентрируешься на себе (как я буду выглядеть в кадре, какая будет моя фотография вот на этом митинге), ты ничего на нем ничего не увидишь. Если что-то происходит, как выглядит журналист, неважно. И даже наоборот, репортер, хорошо выглядящий в форс-мажорной ситуации, кажется нелепым. Например, когда паводок, а тут вдруг стоит дама на шпильках. Или на российском телевидении журналистка в норковой шубе рассказывала про акцию «зеленых»…

Я бы рекомендовала тест для тех, кто собирается выбрать эту профессию. Выходите на улицу и задавайте вопросы прохожим. Если вам это легко, у вас получается поддержать разговор на любую тему, это дополнительный плюс для выбора профессии журналиста.

В редакцию «Народнай волі» приходят студенты, молодые журналисты. Для некоторых проблема позвонить источнику, а выйти на улицу сделать опрос просто мука! Они просто не могут перебороть в себе: «Как это я подойду к постороннему человеку? Он меня пошлет!» Ну, пошлет, и ладно. Все люди разные.

Очень важно, когда ты не на себе сконцентрирован – «как я хорошо написал, какой у меня удачный заголовок», а когда тебе интересен окружающий мир, люди. Основа нашей профессии – любопытство. Переписать пресс-релиз, оформить новость сможет любой. А придумать материал, оказаться в неожиданном месте, не побояться говорить с людьми, расспрашивать, влезть в гущу событий — вот это главное.

Для людей неспокойных, любопытных, активных, которые хотят интересно жить, это, на мой взгляд, лучшая профессия. Она дает невероятные возможности для самореализации. Даже если ты попадаешь в отдел сельского хозяйства, тебе ничто не мешает писать другие тексты, кроме того, сколько гектаров рапса посадили возле Пупковичей, Я не знаю изданий, которые отказываются от интересных материалов. Хорошо сделанные тексты найдут свою площадку. Если это работа в удовольствие, а не в муку, то, по-моему, это лучшая профессия, о которой можно мечтать.

— Дома вы говорите с семьёй о политике, экономике? Умеете отключаться от работы?

— С домашними я политинформацию не провожу, но это не значит, что забываю, что я журналист. Например, большинство моих колонок написано дома, когда готовится мое любимое блюдо — борщ.

На самом деле, даже если ты хочешь переключиться, сделать это невозможно. Что-то происходит, и людям не скажешь: «Извините, у меня в шесть часов закончился рабочий день». Бывает, и в час ночи звонят.

Работа у нас специфическая. Коллеги-журналисты едут на Радуницу и привозят шикарный фоторепортаж, отдыхают с друзьями в агроусадьбе и возвращаются с прекрасным материалом.

…Сын мой узнал, что его мама известный журналист, когда к ним в школу нагрянула проверка из Министерства образования. Одна из проверяющих спросила у него: «А Светлана Калинкина — это твоя мама? Передай ей большое спасибо». Пришел домой: «Мама, откуда она тебя знает?».

— Женщина в журналистике — это привычно. А как вы относитесь к представительницам прекрасного пола у руля страны? На некоторых сайтах писали, что Ольга Карач собирается баллотироваться на президентских выборах в 2015 году.

— Я вообще хорошо отношусь к тому, чтобы женщина была президентом. Если говорить про Ольгу Карач, то мне кажется, это не очень удачное решение, потому что, по-моему, в Беларуси она совершенно не известный человек. В то же время, на мой взгляд, участие женщины добавит в президентские выборы интриги. Может, определенная часть женского электората из солидарности проголосует.

Вообще, здесь главное не пол, а что из себя представляет человек. Важно, во-первых, чтобы были выборы, а не назначение президента. Во-вторых, чтобы это был достойный, уважаемый, разумный человек.

Анастасия ОРЛОВСКАЯ, Ольга ПАЗДЕРИНА, reporterra.org , Слуцк