Лечебно-трудовые профилактории в Беларуси — это места, куда отправляют больных алкоголизмом для «реабилитации». Однако реабилитация эта заключается в некачественной еде, трудотерапии с нулевой зарплатой, применении насилия. По щелчку пальцев срок «реабилитации» могут увеличить — без объяснения причин. Такие случаи уже есть в системе ЛТП.
Беларусь — одна из немногих стран мира, где сохранились лечебно-трудовые профилактории. Кроме нашей страны, такие учреждения есть еще в Туркменистане и непризнанном Приднестровье. В Беларуси суд отправляет человека в ЛТП, если у него есть не менее трех приводов в милицию в нетрезвом состоянии. Один из способов «исцеления» алкоголиков — это привлечение их к обязательному труду.
Истории узников лечебно-трудовых профилакториев, как правило, похожи друг на друга. Мужчины начинают злоупотреблять алкоголем — кто-то в подростковом возрасте, вместе с друзьями, кто-то позже, пытаясь справиться со стрессом. Но при этом стараются работать. Сначала за алкоголиками устанавливают надзор со стороны РОВД, но пить они не бросают. Ведь милиция не обращала внимания, пьяный человек или трезвый, — главное, чтобы сидел дома и не нарушал общественный порядок. Лечиться от алкогольной зависимости начинают немногие, а бросают пить, только когда нависает серьезная угроза ЛТП. Впрочем, это не спасает, и чаще всего человек, вставший на путь исправления, отправляется в профилакторий с диагнозом «синдром зависимости от от алкоголя средней стадии».
В ЛТП узников направляют на самые низкооплачиваемые и тяжелые работы. Например, в одном из профилакториев заключенные работают на промзоне, раскидывают уголь. При этом администрацию учреждения не интересует, есть ли у человека проблемы со здоровьем и противопоказания. Вполне обычная практика — отправлять на подобную работу, если у заключенного есть проблемы с легкими, и такой труд ему противопоказан. Оплаты за работу почти нет — денег, которые получают узники, не хватает даже на пачку сигарет. Заключенных выручают передачи из дома. Но их положено ограниченное количество: две посылки и одна бандероль в год. Родственники переводят на счета узников деньги, но и их постоянно не хватает. За любое нарушение заключенных наказывают лишением звонков или передач, попаданием в изолятор. Свободного времени у заключенных очень мало. Чтобы не заниматься вредным для здоровья рабским трудом, многие выбирают курсы при ЛТП. Когда есть свободная минутка, читают книги из местной библиотеки и занимаются творчеством.
В последнее время в некоторых ЛТП Беларуси ввели ограничения по звонкам, чего раньше не наблюдалось. Теперь говорить с родными по телефону можно всего один раз в неделю. В итоге отряд из 100 человек (в среднем) не успевает позвонить домой за три часа. Многие не могут месяцами дозвониться до родных. Если повезет с администрацией, то работники учреждения могут позвать к телефону по звонку из дома.
Еще одна проблема, которая есть в ЛТП, — это медицинская помощь. В профилакториях есть фельдшеры, но заключенным это никак не помогает. В случае проблем со здоровьем узникам дают аспирин. Есть истории людей с хроническими заболеваниями, но должного лечения они не получают.
В январе 2022 года заключенным ЛТП, которые прописаны в Гродненской области, начали добавлять сроки. Чаще всего это происходит на суде по Skype. Обвиняемых на нем не слушают, на суде может не быть нарколога и участкового милиционера — осужденные столкнулись с приглашением совершенно незнакомых людей, которые представляли точку зрения, выгодную судье. Судят быстро, не слушая и не принимая никаких доказательств. А аргументы для добавления срока совсем глупые — например, одного из осужденных приговорили к дополнительному году в ЛТП за то, что он попадает туда не в первый раз. Противоречивые причины находят и для других узников, а их десятки.
Близким судьи и милиция говорят: если узники выйдут на свободу, то точно возьмутся за старое. Но как бороться с этой системой, непонятно, ведь она не оставляет шансов. Заключенный может отправить апелляции в прокуратуру и суд, но затем оттуда приходят ответы, мол, документ составлен в неправильной форме. Плюс ко всему, узников обязывают заплатить пошлину за апелляцию в 58 рублей. Для многих заключенных ЛТП это неподъемная сумма, но без нее апелляцию не рассматривают.
— Добавление сроков идет массово, — говорит родственник одного из заключенных профилактория. — Перед самым освобождением людям назначают пересмотр дел и добавляют срок. За что людям такое? Человек настроен на освобождение, и тут на тебе! Понятно, что государству нужна бесплатная рабочая сила. Некоторые заключенные находятся в жутком состоянии и могут с собой что-нибудь сделать.
Вот что написал один из узников беларуского ЛТП на свободу: «По закону, на УДО с двух лет можно идти через год. Но председатель суда сказал, что даже не будет рассматривать такие дела ранее, чем через три четверти срока, то есть через полтора года. Наши менты и рады бы помочь но против суда не идут, не могут. Вот такие печальные новости».
По нашим сведениям, только те, кто живет на Гродненщине, получают новые сроки. Можно лишь предполагать, с чем связана такая избирательность. Именно Гродно был первым беларуским городом, где власть пошла на диалог с беларусами после выборов 2020 года. Здесь разрешили мирные митинги, стали транслировать их на государственном региональном телевидении и извинились перед задержанными. Правда, ненадолго: власти в Минске перегруппировались, был назначен новый глава региона Владимир Караник, а в Гродно приехал Лукашенко. Начались увольнения, административные процессы, уголовные дела, репрессии и преследования. Но обиду на жителей Гродно злопамятный диктатор не может забыть и спустя полтора года.
В Гродненской области немало католиков, которых Лукашенко регулярно преследует. К верующей Ольге Золотарь не пускают священника. Католик Павел Кучинский с четвертой стадией рака находится в СИЗО, и медицинской помощи ему не оказывают. Ксендз из Столбцов Игорь Лашук был задержан по обвинению в экстремизме. После католической Пасхи был задержан священник костела в Горках Андрей Кевлич, декан Могилевского деканата. Ксендз Вячеслав Барок был вынужден уехать из страны еще в 2021 году. И таких примеров, увы, много.
Кроме этого, добавляют сроки и другим заключенным, которые получили срок по политическим статьям. В марте 2022 года политзаключенному анархисту Никите Емельянову, которого обвинили в злостном неповиновении требованиям администрации исправительного учреждения за нарушения правил внутреннего распорядка, добавили еще два года лишения свободы. В апреле 2022 года стало известно о том, что политзаключенной журналистке Екатерине Андреевой предъявили обвинение в измене государству. Сейчас девушка находится в СИЗО, и ей грозит от 7 до 15 лет лишения свободы. В чем именно ее обвиняют, неизвестно, так как ее адвокат находится под подпиской о неразглашении. Но суд по ее делу может пройти уже в мае.
Нельзя отрицать то, что государству нужна бесплатная рабочая сила, ведь денег на зарплаты людям нет, зато есть много грязной работы, которую кому-то нужно делать. С помощью рабского труда заключенных нелегитимная власть экономит на зарплатах, спецодежде, охране труда, медицине. Людей, попавших в места заключения, Лукашенко считает едва ли не отбросами общества, над которыми можно издеваться и для которых законов нет.
Материалы по этой теме:
