«Беларусь возвращается к господам!». Так можно охарактеризовать судебный процесс, прошедший 11 апреля 2019 года в Центральном суде Минска.

Обвиняемой Наталье Горячко инкриминировали особо опасное для правящего режима хулиганство (ст.17.1 Кодекса об административных правонарушениях), заключающееся в оценке правозащитницей деятельности Генеральной прокуратуры как службе народу Беларуси.

Обвиняли Наталью аж четыре прокурора с большими звездами: весь (или практически весь) отдел Генпрокуратуры по работе с обращениями граждан во главе с его начальником (?) Юрием Карпицким.

По заявлению в зале суда обвинителей, слова: «прокуроры — слуги народа» вызвали в надзорном органе «вселенский» переполох. Из служебных кабинетов первого этажа повыскакивали практически все прокурорские работники.

Судя по всему, коллеги мчались спасать прокуроршу (женщину—прокурора) Аллу Воробьеву, которая после слов Натальи Ивановны буквально зашлась от возмущения, что она слуга какого там народа.

Данная дама из прокуратуры написала «слезное» письмо начальнику Центрального РУВД с нижайшей просьбой отправить Горячко на скамью подсудимых за столь оскорбительное для прокуроров заявление белорусской гражданки.

Слова «слуга народа» Алла Евгеньевна расценила как дезориентацию работы Генпрокуратуры и явное неуважение к прокурорскому сообществу.

Начальник Центрального районного управления внутренних дел, даже не попытавшись разобраться в сути обращения А.Воробьевой (не пригласил Наталью Горячко, не разъяснил обвиняемой права и обязанности, не взял объяснения, не ознакомил под роспись с обвинительным протоколом и другими материалами заведенного им административного дела), прокурорское требование неукоснительно исполнил.

А сыр-бор (из-за чего все началось) разгорелся после обращения правозащитницы в надзорный орган с вопросом: почему она не получила ответа на свое обращение в Генпрокуратуру два месяца назад.

Ведь прошли все мыслимые и немыслимые сроки, предусмотренные Законом «Об обращениях граждан».

А.Воробьева, после долгих поисков в компьютере ответила, что обращение гражданки Горячко перенаправили в прокуратуру Минска.

Противозаконного в этом формально нет. Незаконно, что об этом не проинформировали заявительницу.

Прокурорша, как профессиональный бюрократ, заявила: виновата почта.

Классика! Точно так же отвечали мне в жодинской тюрьме №8 на вопрос, где письма, отправленные мной родственникам и коллегам?

***

На судебном заседании прокурор Карпицкий страстно обвинял Наталью в ведении фото видеозаписи в прокуратуре. В совсекретном от граждан заведении!

Но так и не смог разъяснить или продемонстрировать суду возможность производить фото и видеозапись на телефон, находящийся на руке гражданки в горизонтальном положении.

Подобных шпионских технических средств, вроде бы, еще нет. Во всяком случае, в свободной продаже.

К слову, в коридоре Центрального суда прокурор Карпицкий напал на Наталью Ивановну пытаясь отобрать у нее телефон. Лишь мое вмешательство предотвратило противоправное деяние этого работника прокуратуры.

У Юрия Карпицкого, похоже, проблемы с русским языком. Требование предъявить документ, удостоверяющий личность, он трактует как отдать документ ему в руки.

Наталья Ивановна паспорт свой (все страницы) предъявила, но из своих рук документ не выпустила.

По причине того, что заявительница вела аудиозапись разговора, прокурор Карпицкий отказался взять заявление о предоставлении копии якобы отправленной информации.

Кстати, и Воробьева, и Карпицкий были не форменном обмундировании, не предъявили свои служебные удостоверения личности.

Как в таком случае Наталья Горячко могла быть уверенной, что с ней разговаривают работники именно прокуратуры, а не представители КГБ или, вообще, злоумышленники?

На лбу ведь не написано.

Интересную информацию я услышал из уст прокурора Карпицкого.

1. Считаться слугой народа для него унизительно. Это хамство. Оскорбление всех работников прокуратуры (!?).
2. Записи в Книгу заявлений и предложений изучает не Генеральный прокурор (или хотя бы его заместитель), а служба безопасности! Чья — КГБ?
3. В фойе Генпрокуратуры находились оперативные работники КГБ (!?). Не этим ли объясняется столь неадекватное поведение прокуроров из отдела по работе с обращениями граждан.

Что, вообще, комитетчики делают в фойе Генпрокуратуры? Они там постоянно, или это случайное совпадение?

Обвинитель —  прокурор Василевич заявила в зале суда, что писать в Книгу заявлений и предложений — это плохое поведение!

Судья отказалась просмотреть видеозапись из фойе Генпрокуратуры и прослушать аудиозапись с телефона обвиняемой о недостойном поведении работников прокуратуры, и после 15-минутного пребывания в совещательной комнате огласила приговор (постановление): 15 суток ареста.

На обжалование выделила пять суток.

На иное районная судья не способна. И не только Виктория Шабуня. Не способны к противостоянию с власть имущими судьи всех районов.

Я, во всяком случае, таких смельчаков не встречал.

Приговор суда был известен еще до суда.

В нем — пять здоровенных служивых мужиков (в форме и без оной) на одну хрупкую женщину…

Расплодились как грибы в урожайный год!

Валерий ЩУКИН,
«Наш Дом».