Так считает Татьяна Жигарь, у которой последовательно отобрали сначала сына, потом дочь.

Женщина пила, и у нее отобрали первого ребенка несколько лет назад. Однако власти не прекратили охоту. И, если все законно, если лишение родительских прав никак не нарушает права человека, то зачем спешить и удочерять отобранного ребенка раньше, чем маму лишили по суду родительских прав? Потому что мама могла его вернуть? Возникают сомнения, что не все чисто в этом деле…

*Имена детей изменены

Расскажите о себе

Я родилась в Ганцевичах, кстати, у нас была четырехкомнатная квартира. Вроде как замуж пошла в 18, но жили мы гражданским браком, расписались только в 2016 году. 12 лет так прожили. Выучилась на берейтора (мастер конного спорта)

Сколько у вас детей?

Двое. Сыну семь лет, забрали в четыре года.

Что произошло, почему его забрали?

Тогда я пьянствовала, признаю. Я и потом, когда меня прав на него лишили, совсем с катушек слетела, пила долго. А мне нельзя было, онкология. Я долго родить не могла, шесть выкидышей. А тут забирают.

Дочку тоже еле-еле родила, она синяя вся родилась, неделю в реанимации в Барановичах лежала. Год и четыре месяца сейчас ей.

Что с сыном сейчас?

Я знаю где он. В каком районе. Ходит в математическую школу. Семь лет, только пошел в первый класс.

Вас с мужем лишили родительских прав?

Нет, только меня.

А вот с дочкой что произошло?

Я уже старалась не пить. По праздникам только, никаких запоев. Но они все равно поймали – я уехала к сестре, повезла памперсы, шампуня купила, деньги надо было отдать человеку. Ну, выпили за встречу немного. И тут опека.

Как они узнали, что вы у сестры? Или они сестру пришли проверять?

Не знаю. Они сказали, что приехали проверить. Хотя приезжали ко мне домой за пару дней до этого, и все было хорошо. И в Ганцевичи к сестре поехали именно за мной.

Ребенка забрали сразу же?

Да.

Составлялись ли какие-то протоколы?

Да, вроде бы, но не до этого было. Я не читала, не подписывала.

Дальше что было?

Мне сразу женщина из опеки сказала – будет лишение родительских прав. В итоге я и наложила на себя руки… Попала в больницу, а потом в наркологический в Кривошино. Рожать-то я уже не могу, после операции уже детей не будет больше. Зачем тогда жить? Наелась крысиного яда, но спасли – милиция пришла, врачей вызвали, по упаковке поняли, что я съела. Отправили на лечение.

Какое лечение? С психологом?

Да. И от зависимости. Сказали – вылечишься, отдадут через полгода.

И дальше?

Работала, приходили из комиссии, проверяли, правда, актов я не видела, ничего не давали подписывать. Но говорили, что все хорошо, дома чисто, тепло. Не пьют, на работе тоже все хорошо. Уже в сентябре надо было Яночку забирать, но опять поймали. С пивом. Показало 0.4 промилле. И все – на лишение.

Как они обнаружили, что вы выпили?

Наверное, кто-то позвонил, сдал. Муж и сестра опять приехали, я водку не пила, помнила. Но все равно 0.4.

А почему вас так регулярно проверяли?

Не сильно регулярно, три раза за полгода – и вот этот случай. Проговорились при мне, правда, что запрос уже на моего ребёнка есть, с июля, на удочерение. Поэтому и ловили.

Я возмутилась – это же мой ребенок! Но мне ответили, что я одна ничего против них не добьюсь.

Почему вы считаете, что лишение несправедливо?

У нас вот женщину поймали с 2.3 промилле, так не лишали, даже суда не было. Деревня маленькая, все знаем.

Кто-нибудь помогал? Кто вам кассационную жалобу писал?

К примеру, редактор газеты «Ганцавiцкi Час» вообще за голову хватался, когда мои бумаги читал, говорил – чушь они там понаписали несусветную.

А жалобу никто не помогал, все сама. Последняя надежда была. Даже думала какую почку продать, чтоб адвоката нанять.

Что чувствуете сейчас?

Что я чувствую? Не дай Бог каждому такое, конечно. Я даже кроватку не могу разобрать, у меня руки не поднимаются (плачет). Да, я говорю, я была раньше виновата, я ничего не скажу… но теперь-то я все знаю. Я и закодировалась, и с супругом гражданским расписалась. Он признал отцовство, чтоб ее себе забрать. Но…

Вас заставили заключить брак?

Получается, да.

А почему это их волновало?

Ну вот, волновало чего-то.

Работаете сейчас где?

КЗС, зерноток. Уже пять лет там работаю. Они, кстати, думают, что меня туда устроили работать. А я уже пять лет.

Муж как-то помогает?

Не очень. Побаивается. Меня же посадить угрожали, когда я попыталась найти сына Антона. Так и сказали: «Будешь искать – закроем!»

Скучаете?

Очень. У меня фотографии есть, я их очень редко смотрю… потому что срываюсь. Вот, в телефоне, например, все, что осталось…

Но я борюсь, хотя никакого толку, стучалась во все двери. А мне все: «Кто ты одна такая против нас?». Ну, конечно, кто я такая? Никто. Обыкновенный человек. Попала в тяжёлую полосу – так помогите выбраться из нее. А у нас наоборот, топчут. Чтобы глубже.

Адвокаты у нас очень дорогие, почти три миллиона, где я такие деньги возьму? Вещи детские в шкафу вижу, снова плачу. После работы приходишь, хорошо дел домашних полно – так бы точно крыша поехала. Только одни мысли – что делать дальше, куда идти, куда бежать, кому кинуться?

Что бы вы изменили, если б могли?

Я бы все, я бы изменила абсолютно все! Особенно свою жизнь, жизнь бы изменила. Без водки, без пьянок, чтоб дети при мне были. Ладно, Антона не могу больше вернуть… может он вырастет и поймет меня. Но я дочь хочу вернуть. Она еще маленькая… она пошла уже, кстати. Воспитатель рассказывала:

«Мы теперь двери за нею закрываем».

«А чего?» — я удивилась.

«На носочки становится, двери открывает».

* * *

Однако не все в нашей жизни заканчивается хэппи-эндом. Позже мы созвонились с Татьяной. Ее дочки больше нет в Пинском доме ребенка, ее удочерили.

Причем, удочерили еще ДО лишения Татьяны родительских прав по суду. Из детского дома еще месяц или больше ей по телефону говорили, что с ребенком все хорошо, и никакого удочерения не предвидится.

Татьяна уверена, что ее девочку «продали».

«Наш Дом»