Наблюдая за ходом суда по делу Анастасии Навоевой, активистка «Нашего дома» Олеся Садовская обнаружила неожиданный документ. В интересах несовершеннолетних детей обвиняемой – 4-летней Ульяны и 7-летнего Ивана подан иск – «об отобрании детей у матери и лишении отца родительских прав».

Инцидент между молодой матерью и участковым Виктором Толстиком на глазах превращается в странную историю. Спор, который можно было решить словами, стал уголовным делом, возбужденным против Навоевой по ст. 364 УК («Насилие либо угроза применения насилия в отношении сотрудника органов внутренних дел»). Женщина отправляется в СИЗО, дети – в приют, хотя у них есть отец, фамилию которого носят, — 40-летний житель Бобруйска Геннадий Горленко. Встретившись с «Нашим домом», этот человек ошарашил новостью: отдел образования, спорта и туризма Ленинского района г. Бобруйска подготовил иск о лишении его родительских прав.

Как отмечено в документе, копией которого располагает «Наш дом», «несовершеннолетние воспитываются в семье, где мать не исполняет должным образом свои обязанности по воспитанию и содержанию несовершеннолетних». А так же «имеет заболевание, входящее в перечень заболеваний, при наличии которых родители не могут выполнять родительские обязанности» (об этом документе в суде по уголовному делу Навоевой – ни слова, напротив, по всем данным, воспитывать женщина своих детей могла – ред.). Решением постановления комиссии по делам несовершеннолетних Ленинского района г. Бобруйска от 7 мая 2015 года, дети признаны «нуждающимися в государственной защите». Ульяне и Ивану предоставлен статус детей, оставшихся без попечения родителей, поскольку «профилактическая работа по устранению факторов семейного неблагополучия с родителями несовершеннолетних к положительному результату не привела».

О профилактической работе в исках говорить не принято. Зато сообщается: Навоева «привлекалась к административной ответственности», «по месту жительства характеризуется неудовлетворительно», «в настоящее время находится в СИЗО».

Об отце детей коротко и неясно: «не имеет возможности в полной мере е заниматься воспитанием детей». Мы обратились с Горленко за комментарием.
Разговор состоялся в детском социальном приюте ГУО «Социально-педагогический центр Ленинского района г. Бобруйска», где в настоящее время живут Ульяна и Иван.

«Не могу ничего сказать, — коротко ответил мужчина на просьбу объяснить произошедшее. – В иске сказано, что я не могу в полной мере исполнять родительские обязанности. Почему – не знаю».
По рассказам Горленко, с Анастасией они прожили «года четыре», не поднимая вопроса о браке – «Настя не просила, не хотела, неверное. Почему расстались? Жизнь такая. Я, может, старый для ее стал, все же 13 лет разбега».
Не комментируя нынешнее положение Навоевой – «я не живу с ней три года, контролировать не могу», Горленко подчеркивает: «от детей никогда не отказывался».

«Считайте, мне повезло, — грустно усмехается мужчина, – некоторым жены не дают с детьми даже видеться, а я ночевал у них, когда Настя в ночные смены работала, готовил кушать. Была возможность – старшего со школы забирал, Ульяну с садика. Вопросов насчет детей никогда не возникало. А я ведь еще я алименты платил.
Осторожно интересуемся: была ли в таком случае необходимость для Анастасии работать в три смены, если и алименты, и забота отца есть?
«Здесь у всех такой график, — отрубает Горленко. – Я тоже на три смены ходил. Она в одной смене, я – в другой, значит, могли смотреть детей. И потом, для женщины работа в одну смену – только уборщицей с маленькой зарплатой. Так что не одна она такая была, многие женщины работают в три смены, смотрят детей, никто не жалуется».
Неоднократно подчеркивая, что дети у него «на первом месте всегда были», Горленко разводит руками на вопрос, что планирует говорить на суде. «А что я могу сказать? Пусть детей привезут и слушают, хотят они к папе или нет. Можете даже меня из зала удались, пусть говорят в присутствии воспитателя».
Дети скажут. Сама была свидетелем, как Ульяна и Иван просили папу забрать их домой, улыбались, играли. Они спокойны, потому что не знают о существовании иска и даже не могут представить, как их папа вдруг перестанет быть папой. А вы – можете?..

  
В день прений, о котором «Наш Дом» расскажет чуть позже, Геннадий Горленко предоставил еще один документ — заключение врачебно-консультационной комиссии. Проверив мужчину, медики-эксперты постановили: заболеваний, при которых родители не могут выполнять родительские обязанности, не выявлено.

Документ выдан от 15 мая этого года, когда в отношении Анастасии Навоевой уже вовсю крутился бюрократический маховик. Горленко уверяет, что и в это время, и на протяжении всего своего родительского стажа, заботился о детях, кормил, а когда пришлось разойтись, платил алименты. Условия проживания у мужчины есть, желание воспитывать Ульяну и Ивана — тоже, а как дети относятся к отцу, мы видели и сами, посетив с Горленко приют.

Вопрос: на каком таком основании мужчину решили лишить его родительских прав? Что это — месть Навоевой — женщине, которая невольно опозорила белорусскую милицию, попавшую на весьма некрасивые фотоснимки, недальновидность чиновников или нарочитое желание сделать Ульяну и Ивана воспитанниками детского дома, подтолкнув к судьбе их матери? Разбираясь в ситуации, невольно начинаешь понимать: формальное отношение к людям может привести  к самому чудовищному финалу. Но почему об этом не думают те, чья подпись стоит на документах, определяющих человеческую судьбу?..

На фото, сделанных Олесей Садовской — Геннадий Горленко и Анастасия Навоева с детьми Ульяной и Иваном. Фото Геннадия сделаны в приюте.

Материалы по этой теме:

Мать двоих детей признали виновной в избиении милиционера По ту сторону детства: как живут дети, которых отобрали у родителей (обновлено) Суд не позволил Навоевой увидеть детей, а гособвинитель попросил отправить женщину на «химию» Дело Анастасии Навоевой: мать двоих детей обвиняют в избиении милиционера Ольга Карач: Лукашенко подтвердил, что государство репрессирует детей из-за взглядов их родителей Кто кого: била ли Анастасия Навоева участкового?