По замыслу идеологов модернизации, она «позволяет за счет повышения производительности труда обеспечить рост жизненного уровня населения и решить проблему достижения устойчивого положительного сальдо внешней торговли, ее сбалансированности, повысить конкурентоспособность товаров».

Прошел год. У 56% промышленных предприятий нет оборотного капитала. Производительность труда вместо запланированных 10% увеличилась только на 2,5%. Зато реальная зарплата выросла на 19,5%.

Как отмечает руководитель научно-исследовательского центра Мизеса Ярослав Романчук, падение промышленного производства cоставило 4,5%, кредиторско-дебиторская задолженность увеличилась на 30-40%, чистые убытки промышленных предприятий удвоились, а экспорт за 7 месяцев текущего года сократился на 23,5%.

— У нас нет ни новых брендов, ни новых товаров, ни новых рынков. Мы теряем рынки, на которых были традиционно сильны. Еще одна такая модернизация — и кризиса не надо, – убежден руководитель центра Ярослав Романчук.

Программа модернизации предсказуемо вылилась в распределение бюджетных ресурсов среди традиционных секторов экономики. Это модель, за которой стоят интересы руководителей концернов, министерств, облисполкомов. При помощи программы внутреннего кредитования был обеспечен нужный им вал.

— Затевая модернизацию, ее авторы намечали, если пользоваться китайской терминологией, «большой скачок». Но, как и в Китае во времена Мао, этот скачок у нас, похоже, закончится «большим обломом», — считает политолог Александр Класковский. — Модернизацию объявили тогда, когда «клюнул жареный петух». Это особенность нашей власти — ничего не менять, пока есть такая возможность. Но «жареный петух» выклевал из казны финансы. А ведь модернизация требует вложений. А денег нет.

Вот почему, похоже, де-факто модернизацию решили проводить точечно, полагает политолог.

Чалый: Белорусская модернизация до боли напоминает горбачевскую политику ускорения

Процесс модернизации идет, деньги осваиваются, уверен экономист Сергей Чалый. Но поскольку модернизация понимается как обновление основных фондов, результаты, если и будут, то лишь через несколько лет.

Сама идея модернизации, по представлению властей, — это ответ на необходимость проведения структурных реформ. Но ответ довольно ограниченный: стены подремонтируем, новые станки поставим.

— В отраслях, которые целиком зависят от технологий — скажем, в нефтепереработке, это может дать эффект. Повысятся объемы, а рынок проглотит все, — считает экономист.

Но таких отраслей немного. Даже для торговли калийными удобрениями важен маркетинг. А как только речь заходит об отраслях со сложным рынком сбыта, оказывается, что все упирается в систему управления. И как раз в сфере управленческих технологий никаких особых изменений белорусская модернизация не предполагает. К тому же это проблемы не микро-, а макроэкономики.

Например, вопрос собственности. В Беларуси директора не являются менеджерами, их задача, как в советские времена, — осваивать бюджет и выполнять план. Так что, если и можно ждать результатов, то только косметических.

— Может, и хорошо, что процесс модернизации идет ни шатко, ни валко, ведь все это до боли напоминает горбачевскую политику ускорения, которая и подорвала в итоге экономику Советского Союза, — отмечает Сергей Чалый. — Тогда тоже увлекались увеличением капиталовложений в основные фонды. А техническая модернизация предусматривает рост промышленного импорта, что неизбежно скажется на торговом сальдо.

Класковский: «Наполеоновские планы» по модернизации будут сворачиваться без особой огласки

Почему же белорусская модернизация буксует? Ведь мир знает примеры авторитарных модернизаций, достаточно вспомнить опыт китайцев и «азиатских тигров».

— Мировой опыт показывает: на одного Ли Куан Ю (первый премьер-министр Сингапура, один из создателей сингапурского «экономического чуда» — «Завтра твоей страны») приходится десяток Пол Потов, — отмечает Сергей Чалый. — Теоретически авторитарная модернизация может дать результат. Но тут, как говорит министр экономики Николай Снопков, «должны сойтись все звезды».

А вот шансы, что результата не будет, очень велики. Ведь ключевой вопрос успеха модернизации — эффективное распределение ресурсов. На этом этапе у авторитарных режимов, как правило, и возникают проблемы.

— Попытка модернизировать «совок», централизованную плановую экономику обречена на провал. Когда Япония, Китай, Сингапур, Тайвань стартовали с модернизацией, совокупные государственные расходы там были до 15% ВВП. В Беларуси — в четыре раза больше, — считает Ярослав Романчук. — Далее — в основу были положены стабильная макроэкономическая ситуация, свобода действия предпринимателям, международные правила и стандарты, покупка лицензионных договоров. Ставка была сделана на мозги бизнеса, функции государства были сведены к минимуму.

Белорусские руководители опыт «азиатских тигров» не учитывают. У нас функции собственника, распорядителя и контролера по-прежнему находятся в руках у чиновников. — Азиатские авторитарные режимы «держали в кулаке» политику, но «откручивали гайки» в экономике, — поясняет Александр Класковский. — Они создавали благоприятные условия для инвесторов, давали им карт-бланш. А у нас вместо этого национализация в кондитерской отрасли, война с «Уралкалием». Понятно, что разумные и дальновидные инвесторы будут обходить такую страну за версту. Власть не готова идти на либерализацию в экономике, а без этого вариант авторитарной модернизации не проходит.

Либерализация в экономике, ставка на мозги эффективных собственников и менеджеров, которые создадут эффективную систему управления и распределения ресурсов — условия, без которых настоящая модернизация невозможна. Остается вопрос — что будет с белорусской модернизацией дальше?

— Лишних средств нет, поэтому многие «наполеоновские планы» сейчас без особой огласки будут понемногу сворачиваться, — прогнозирует Александр Класковский. — В дальнейшем многое будет зависеть от отношений с Россией: если она проплатит евразийскую интеграцию, то белорусская власть получит возможность отодвинуть любые реформы еще на пару лет.

Но на новом витке, через два-три года, проблема обострится вновь.

— И власть опять будет стремиться решать проблемы локально. И даже относительные успехи где-то могут быть. Но как стратегическое направление авторитарная либерализация в Беларуси «не прокатит», вопрос все равно упирается в смену политической системы, — уверен политолог.

Модернизация будет потихоньку «спускаться на тормозах», считает и Сергей Чалый.

— Очевидно, что сам процесс модернизации — это пропагандистский момент. Так что чем бы модернизация ни закончилась, что бы с ней ни случилось, ее назовут грандиозным успехом. И на следующих выборах власть скажет, что фундамент новой экономики страны заложен и в скором времени она точно расцветет, — отмечает экономист.

Ярослав Романчук говорит о возможных шоу-кейсах, которые власти продемонстрируют населению как доказательства успехов, как часть политической PR-кампании.

— Примеры могут быть и из тех секторов экономики, которые развивались бы и так, безо всякой модернизации. Ну а самые убыточные предприятия попытаются или продать, или объединить в рамках какого-нибудь холдинга, чтобы не портили статистику — таков прогноз экономиста.

Есть и другой вариант — разработка экономических реформ в рамках инициативы «Европейский диалог о модернизации с Беларусью».

— Но у нас самый главный модернизационный проект — как «доить» Россию, — подытоживает Ярослав Романчук.

Вот только когда инновационные способы «дойки» иссякнут, встанет всерьез вопрос: «А что нам со всем этим балластом делать?».

Петр Старобинец, zautra.by