Поистине неисчерпаемые ресурсы хранило отравленное озеро Глубокое у деревни Голошево. Сотни тысяч голов щуки, линя, карася и даже непривередливого вьюна, способного выживать в самых неблагоприятных условиях, хоронят работники местного ЖКХ. Побелевшие жабры, словно кисель, разложившаяся печень, на что обратил мое внимание один из экспертов (участник расследования этого случая), убедительно подтверждают факт «химической атаки» на любимое место рыбалки жителей Коханово, Толочина, Орши…
Слезы навертываются на глазах каждого, кто хоть однажды бывал на берегу этой жемчужины туристической Толочинщины. Пока следователи ищут виновного, его имя витает в глухом ропоте сельчан и в призывах к самосуду над виновником отравления рыбы на площади более половины квадратного километра.
В богом и властью забытой деревни Голошево, фоторепортаж о которой я разместил за месяц до случившегося, фамилию подозреваемого в халатности (или злом умысле) спрашивать бессмысленно. Он известен в деревне, если применить более менее литературное выражение, как Федя Пофигизм.
Вечно полупьяный, предоставленный сам себе механизатор бывшего колхоза, формально ответственный за бочку ядохимикатов с неисправным затвором и приспособленным под гараж собственным подворьем на берегу озера, хорошо подходит для роли «стрелочника».
На этом можно было поставить жирную точку в выяснении непосредственной причины экологической катастрофы и «ЧП» районного масштаба… Но обратим свои взоры на причины и условия, способствовавшие случившемуся. Поднимаясь по ступенькам в кабинет руководителя сельхозпредприятия, на балансе которого состоит вечно неисправный агрегат для «химпрополки» посевных площадей, я попросил напомнить мне имя и отчество хозяина кабинета.
– Зови Федя Пофигизм, – услышал в ответ.
А что еще можно ожидать от сельчан, третий месяц не получающих заработную плату. Этот печальный факт подтверждается криком души одной из работниц бывшего колхоза Ирины Ефимовой. Со страниц районной газеты «Наша Толочинщина» она рубанула правду-матку под заголовком «Хватит эксплуатировать нашу совесть…».
Само ОАО «Октябрь» давно кануло в историю. Его посевные площади вместе с миллиардами рублей кредиторской задолженности перешли под юрисдикцию бывшего СПК «Мартюхово». Оно в свою очередь объединилось с ОАО «Коханово». Тому в свое время досталась часть колхоза «Рассвет». Еще раньше новым акционерам перешли «торговые марки» бывших передовиков «СПК имени Машерова» и «Заслонова».
Такую махину лично объехать и заглянуть в каждую дыру, чтобы вставить в нее «затычку для бочки», не под силу никому. Можно сколько угодно доказывать, что собственность есть категория юридическая, но жизнь убеждает в ее социально-экономической природе.
Вместе с укрупнением бывших колхозов в деревню приходит вакуум власти, а вместе с ней и потеря управления. Можно три раза в день возить из агрогородка Коханово на ферму «Голошево» смену доярок. А куда деть на ночь трактор с бочкой химикатов? Если штаб-квартира и мехмастерская, к слову обесточенная за неуплату потребленной электроэнергии, находится на другом конце района.
Кому ночью сторожить кран на цистерне со смертельной отравой от злоумышленника, обозленного своим статусом крепостного в XXI веке?
Об этом власть не задумывается. Более того, на самом верху прикрикнули словами Указов и Декретов: власти обязаны реагировать на критические выступления только государственных СМИ…
В начале сентября, посетив озеро Глубокое и приютившиеся на его берегу деревни Голошево и Заозерье, после встречи с сельчанами я опубликовал фото десятилетиями вялотекущего ручья из неисправного водопровода. Подмыв фундамент бывшей панской усадьбы, он принес в озеро Глубокое тонны ядохимикатов и понимание цены «пофигизма».
Это фотообвинение не сработало. Как жить дальше? Что делать в ситуации, когда власть, словно кошка, бросившая котят, предоставила народу одну самостоятельность – умирать в одиночку.
Об этом у меня состоялся разговор с одним из «колхозных» передовиков. Поздравив его с получением высокого звания «победитель соревнования», я хотел узнать мнение механизатора о путях выхода из ситуации «всеобщего пофигизма».
– Ну, какой я победитель… Во времена, когда в нашем колхозе гремела слава председателя Кожедуба, меня только в помощники комбайнера допускали. Если я победитель, то дела плохи. Ничего я тебе мил человек не скажу. Извини, я пойду винца выпью…
На Толочинщине тем временем в сознание масс вбросили очередной проект выхода из кризисной ситуации. Почти полтора десятка ранее укрупненных сельхозпредприятий Оршанского и Толочинского районов, о последствиях чего смотри выше, решено объединить под флагом белорусско-израильского парка. В рекламируемом бизнес-плане красной строкой проходит аргумент: это экологически чистая территория площадью в 58 тысяч гектаров, из которых 43 тысячи – пахотные земли.
Глядя на водную гладь озера Глубокое, «усеянную» мертвой рыбой, начинаешь понимать, сколь уязвим этот аргумент властей.
Николай Петрушенко, Витебский курьер
На фото автора — запрещающая табличка на берегу озера Глубокое.
Материалы по этой теме:
