Здание принадлежит Брестскому комбинату строительных материалов. Людмила и ее муж Михаил получили эту квартиру в 70-х. По словам женщины, она проработала на комбинате 16 лет, родила троих детей. В середине 80-х она уволилась, позже родила еще одного ребенка и стала домохозяйкой. А около 7 лет назад в их квартире произошел пожар. По словам Людмилы, муж вытолкнул ее в окно, а сам вернулся за документами, но выйти уже не смог — сгорел заживо. Огонь уничтожил и все документы, выгорела изнутри и вся квартира. С тех пор в квартире единственное «удобство» — печка. Да и та дымит, не топится.
Сейчас Людмиле Якимович 62 года. Она могла бы получать пенсию, но для этого нужен паспорт, который сгорел. В результате женщина живет на деньги, вырученные от сдачи собранных бутылок. Время от времени ей помогают соседи. Она не снимает верхнюю одежду и обувь, спит, накрывшись старыми одеялами, и мечтает, чтобы ей дали квартиру в одном из рядом стоящих пустующих «кэсээмовских» домиков.
«Я ходила насчет пенсии — мне говорят „паспорт надо“. А за что я его сделаю, если не работаю, если ни копейки нету. Я сама не здешняя, из Казахстана, за Ташкентом город Арыс. Столько лет прошло, пока эти метрики найдут — это я еще столько же буду ждать, — объясняет Якимович. — Ходила летом на комбинат, обещали помочь восстановить документы. До сих пор жду».
Соседи Якимович на улице Кирпичной готовы замолвить за женщину словечко. Сама хозяйка в это время на импровизированном костре пытается согреть в старой миске воду. Заходим в ее «дом» — там такой же запах, как и от ее одежды. Глядя на «обстановку», понимаем, что характеристика соседки «в ее доме хуже, чем в хлеву» — не преувеличение. Так могли жить нищие крестьяне лет 200 назад, но не человек в XXI веке.
— А ваши дети знают, где и как вы живете? — спрашиваю у Людмилы.
— Знают, все знают! Но не приходят, никакой помощи от них не вижу… — отвечает она сквозь слезы.
— А они не предлагали вас к себе забрать? — вновь интересуюсь я.
— Да они сами там… Куда они ее заберут… Сами по съемным углам, — добавляют стоящие рядом соседи.
— Не хочу я никуда идти, — перебивает Якимович. — Я лучше сама, в своей хате, чем буду потом виновата, или невестке не понравлюсь, или еще что… Потом иди куда хочешь.
Соседи проводят нам «экскурсию» по Кирпичной. Признаюсь, еще больше, чем дом-сарай Людмилы, меня поразила квартира стариков Ковальчуков. Дверь открывает старенький хозяин, худющий, весь сгорбленный. Ветеран войны и инвалид I группы, он часто и громко дышит, еле слышно что-то говорит. От входной двери в кухню ведет «мостик» — вместо сгнившего пола лежат несколько досок.
По сравнению с его жилищем квартира соседей Елены и Виктора — благоустроенная. Хотя тут везде грибок, гниль, в коридоре отваливаются куски от потолка. «Каску надень, без каски не ходи», — шутит хозяин, обращаясь к нашему фотографу.
— Они с нас высчитывают каждый месяц на капремонт. За что тут платить, пускай даже 26 тысяч? — возмущается Елена. — Мы воды берем с колонки 2 ведра в сутки, посторонние бочками, тоннами эту воду вывозят. Мы свою квартиру не можем отопить, потому что соседские не отапливаются, от них идет холод. Смотрите, какой потолок, мы к нему даже не прикасаемся. Вот я стою тут, варю варенье летом, а мне на голову падают эти куски. В комнате кое-как ремонт сделали, но дотрагиваться до стен и потолка страшно, все отваливается. Летом сделали ремонт, обработали все, а уже все черное.
Выслушав рассказы жильцов улицы Кирпичной, я позвонила на ОАО «Брестский комбинат строительных материалов». Руководство предприятия в один голос утверждает: Людмила Якимович с просьбой помочь восстановить документы к ним не обращалась.
— Официального обращения от Людмилы Якимович не было. Что касается остальных домов, то часть жителей изъявили желание их выкупить, сейчас оформляются документы. По остальным мы обращались в горисполком, чтобы принять какое-то совместное решение, что с ними делать. Эти дома были, скажем так, не для постоянного проживания, есть документы. Почему когда-то получилось, что в них и сейчас люди живут, — вопрос. Сегодня мы пытаемся найти варианты, что сделать с этими домами. Часть будем сносить. Куда девать проживающих в них людей — мы пытаемся решить этот вопрос на уровне города, — рассказал директор Леонид Олендер.
Его заместитель Владимир Харик прежде всего резонно заметил, что комбинат стройматериалов не восстанавливает паспорта, этим занимается паспортно-визовая служба. По его словам, если бы женщина обратилась к ним с этим вопросом, предприятие предоставило бы все необходимые документы. Но она «точно не обращалась».
— Ситуацию на улице Кирпичной я хорошо знаю. Эти домики мы пытались передать на баланс города. Часть передали, часть еще числится за нами. Предприятие оказывает всяческую поддержку жильцам в ремонте, обслуживании. Мы содержим дворника, который там убирает, обслуживают дома электрик, печник и так далее. Если надо, мы всем оказываем помощь. И ей оказали бы содействие в ремонте печки. Но она не обращалась к нам.
Там много таких домов. Предприятие делает все возможное в части оказания помощи этим людям и содержании своего жилого фонда. Но построить им новые жилые дома комбинат не в состоянии. Вас просто завели и показали худшее. А вам бы показать те дома, где мы уже сделали ремонт.
В завершение разговора Владимир Харик заметил, что женщина хочет и паспорт, и жилье, но при этом не предпринимает никаких действий для решения своих проблем. Замдиректора пообещал, что если она обратится на комбинат за помощью, то он лично позвонит начальнику отдела по гражданству и миграции Московского района города Бреста и попросит оказать ей всяческое содействие. «Надо — сам туда приеду с ней за ручку, продиктую, как писать заявление», — добавил Харик.
В Территориальном центре социального обслуживания населения Московского района Бреста уверяют, что семью Ковальчук в ближайшее время навестит сотрудник центра и пенсионерам будет оказана необходимая помощь.
Материалы по этой теме:
